В этих краях были еще дома, но ни одного в пределах видимости. И вроде бы никто не наблюдал за ней снаружи.
Конечно, не было способа удостовериться, что ее не засечет какая-нибудь система охраны. В этом случае Тора получит изображение молодого человека, и план рухнет, но сама Ким останется необнаруженной.
Она обошла виллу, взяла лестницу из сарая и залезла на крышу. Здесь она вынула из кармана универсальный разъем и закрепила его на карнизе. Он был выкрашен в тускло-коричневый свет, как и сама крыша, и наблюдателю с флаера будет незаметен.
Удовлетворенная, Ким слезла, поставила лестницу на место и улетела.
Она вернулась домой поработать над репликами Акилы Селби, но не успела начать, как позвонил Мэтт, спрашивая, как она – очевидно, он хотел спросить, не арестовали ли ее уже? Еще он сообщил, что нашел лабораторию, но начать там работать можно будет только через пару недель. Он снова спросил, не передумала ли она и не допустит ли она его к «безделушке». Это слово он произносил так таинственно, что всякий, кто услышал бы этот разговор, понял бы, что это шифр.
– Лучше оставить все как есть, – ответила Ким.
– Не понимаю, почему ты мне не доверяешь.
И Ким снова, как обычно, стала ему говорить, что ему она доверяет, но такие вещи имеют тенденцию становиться известными, что лучше перестраховаться и так далее.
Он оставил эту тему и сообщил, что сократил список потенциальных исследователей до шести.
– Не больше трех, – потребовала Ким, понимая, что и это слишком много.
Они договорились, что не будут зондировать возможных кандидатов, пока не получат доступ к лаборатории.
Отключившись, Ким немного посидела, рассматривая отпечаток картины Кейна «Штормовое предупреждение». Это был зловещий ландшафт – разрушенные башни вдалеке, надвигающаяся гроза.
Ким несколько раз просмотрела сценарий Селби и наконец осталась довольна. Тогда она загрузила его в переносной компьютер, поужинала и пошла на долгую прогулку в сумерках. Приливы на Гринуэе не были так размеренны, как это было бы при одном спутнике. Они все время то надвигались, то отступали, притягиваемые в разных направлениях Гелиосом и четырьмя лунами.
Сейчас был самый низкий отлив, океан отступил далеко, и берег обнажился так, как бывает только раз в месяц. Ким шла вдоль воды, волны омывали ей ноги, в небе стали появляться звезды. Они были далекими-далекими, и Ким снова удивилась, как могут быть неразумными существа, научившиеся преодолевать такие дальние расстояния. И все же война с Пасификой была делом не очень давнего прошлого.
Очевидно, такие вещи вполне могут случаться. Люди, создавшие физическую теорию и построившие прыжковые двигатели – это совсем не те люди, что принимают политические решения, или позволяют увлечь себя сумасшествию телеканалов, или подчиняются вековым традициям, которые когда-то служили сохранению наций, а теперь стали не только бесполезными, но и вредными.
Не следует полагать вид разумным только потому, что он порождает разумных индивидуумов. Теорема Брэндивайн.
Может быть, ее запомнят именно за такие принципы, а не за открытие «Доблестного». Ким улыбнулась и решила, что это бы ей больше понравилось.
На следующее утро она отправилась в парк Бэйсайд, чтобы воспользоваться кабиной связи: если что-то пойдет не так, как она хочет, ее не удастся выследить.
Кабина находилась в торговом квартале возле галечной дорожки поодаль от океана. Сезон только начинался, и людей на улицах было мало: несколько студентов университета в перерывах между занятиями, несколько гуляющих местных. Туристов пока не было. Утро было ясным и безоблачным, воздух еще не согрелся, и с моря тянул свежий ветерок.
Ким подключила программу Селби и набрала номер Торы.
По дорожкам бегали детишки с воздушными шариками, гоняясь друг за другом. К берегу один за другим шли пенные гребни.
– Да? – ответил голос Торы. Она включила только звук.
– Доктор Кейн? – Говорила Ким, но Тора должна была слышать сконструированный голос Селби. – Меня зовут Гэбриел Мартин. Я был юристом у вашего отца.
Ким увидела картинку. Тора была одета в легкую белую рубашку и свободные брюки. Рабочая одежда. Звонок ее удивил.
– И чем я могу быть вам полезной, мистер Мартин?
Ким послала изображение Селби, и искусственный адвокат теперь должен был материализоваться в проекционной зоне у Торы. Высокая, аристократическая фигура.
– Доктор, прежде всего позвольте мне сказать, что Маркис был моим близким другом, а не только клиентом. Я ему серьезно обязан. Не хочу сейчас вдаваться в детали, поскольку в данный момент они не важны.
К сожалению, я уже ничего не могу сделать для него, упокой Господь его душу. Но я имею возможность передать некую информацию, которая может показаться полезной вам.
Упокой Господь его душу. Когда Ким вставляла эти слова, ей они нравились. Настоящий разговор адвоката с клиентом. Но сейчас они прозвучали так искусственно, что Ким испугалась, как бы Тора не распознала подделку. Этого не случилось.
– Я ценю ваше внимание, мистер Мартин. А что это за информация?
Тора видела адвоката, стоящего возле обширного стола, где лежали диски, ручки и толстый блокнот. На стенах висели свидетельства с лентами, памятные таблички и фотография, на которой Мартин пожимал руку самому премьеру.
– Я затрудняюсь сформулировать, доктор, поскольку это всего лишь слухи, но ко мне они пришли из вполне надежных источников.
Тора ждала, пока он перейдет к сути.
Ким продлила ожидание только на то время, которое потребовалось Мартину для заявления, что информация, которую он собирается передать, строго конфиденциальна, и если Тора ее будет распространять, ему, Мартину, не останется ничего другого, как все отрицать и устраниться от любого дальнейшего участия.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147