Что же ей теперь делать?
Кажется, вещь простая: обнародовать. Резонанс будет колоссальный, и команда «Охотника» восстанет в славе – по крайней мере будут сняты некоторые подозрения в грязной игре. Но этого нельзя сделать, не разгласив, что был контакт. А это нарушение ее договора с Вудбриджем.
Если люди узнают, их никто не удержит. Всякий, у кого есть корабль, бросится к Алнитаку, где встретили – кого? Вид, который стал враждебным, когда захватили в плен его корабль?
Флаер опустился на крышу в Центре национальной безопасности. Дождь лил вовсю. Машина заехала под навес, и Ким там уже ждала молодая сотрудница.
Ее провели на несколько этажей вниз и пригласили в небольшой кабинет. Через секунду открылась дверь, и вышел Вудбридж. Он пожал ей руку, спросил, все ли в порядке в Институте. Она не успела ответить, как вошел помощник и доложил, что все готово.
– Хорошо, – сказал Вудбридж. Более не проявляя интереса к положению дел в Институте, он повел Ким в конференц-зал, где уже тусовались человек двадцать. Это был фуршет. На столах стояли сыр, печенье, вино. Вудбридж стал представлять ее присутствующим, все титулованные – директор того и президент сего, – но тут открылась боковая дверь, и все замолчали. Те, кто еще сидел, встали.
Ким не видела, кто вошел, но услышала голоса в коридоре, почувствовала переполох в комнате и потом увидела, что это – Толбот Эдвард, член Совета. Он вышел вперед (люди раздались в стороны с его дороги) и встал за трибуной. Подождал, пока все усядутся.
– Леди и джентльмены! – начал он. – Рад видеть вас снова. Я здесь не часто бываю.
Эдвард был высок, неимоверно худ, безупречно ухожен. На обеих руках у него были браслеты, а взгляд будто отражался от служителей и гостей, как если бы он ничего вокруг не видел.
– Сегодня мне выпала особенно благодарная задача. – Он оглядел аудиторию, остановил взгляд на Ким, будто ее узнал. И в самом деле узнал, решила она, поскольку искал женщину, сидящую рядом с Кэноном Вудбриджем.
– Доктор Брэндивайн, не будете ли вы так любезны выйти сюда? Кэнон, и ты тоже.
Он крепко пожал ей руку, но смотрел при этом куда-то вверх. Вудбриджу он улыбнулся и еще несколько минут распространялся о преимуществах науки и о том, как важно, чтобы Республика оставалась на переднем ее крае.
– Время от времени мы в Управлении прогресса любим чествовать людей, возглавляющих наступление. – Кажется, ему понравился этот образ, потому что он еще раз повторил: – Возглавляющих наступление. Сегодня мы хотим высказать нашу благодарность доктору Брэндивайн за особый вклад в космологию.
Вудбридж достал белую коробочку и отдал ему. Эдвард взял коробочку, открыл ее, достал серебряную медаль с красной лентой и показал публике.
– Медаль Брейса Ситвелла «За особые достижения», – объявил он и сделал рукой изящный жест к лацкану Ким, куда и прикрепил медаль. – Поздравляю вас!
Он пожал ей руку, пожал руку Вудбриджу.
Ким никогда и слыхом не слыхала про Брейса Ситвелла. Она поблагодарила, зардевшись, улыбнулась Вудбриджу и члену Совета.
Эдвард выразил уверенность, что она и дальше будет работать столь же успешно. Потом пожал еще несколько рук, поглядел на часы и исчез.
Люди стали подходить поглядеть на медаль и поздравить.
– Спасибо, – сказала Ким Вудбриджу.
– Это действительно высокая награда, – ответил он. – Самая высокая, которую мы можем дать. Только, увы, никто не знает, за что ее дали вам. Только вы, я, советник и несколько человек технического персонала.
Ким сама не совсем понимала, за что получила награду. Вудбридж положил ей руки на плечи, будто посылая в бой.
– А теперь удастся мне вас уговорить со мной позавтракать?
Ким подлетела к дому Торы Кейн, когда начинало темнеть. Тора стояла на посадочной площадке с каким-то напитком в руках. Такси приземлилось, Ким вылезла.
– Добрый вечер, Брэндивайн, – сказала она.
Ким кивнула и поглядела на свое такси.
– Ему подождать?
– Вреда не будет.
Был приятный вечер конца апреля, солнце только что зашло. Воздух был полон ароматами леса. Две белки гонявшиеся друг за другом по стволу старого дуба, остановились и уставились на женщин.
Они поднялись на крыльцо, и Тора предложила Ким сесть. Она взяла шаткий деревянный стул, Тора села на качели. На столе стоял кувшин и еще один стакан.
– Хотите? – предложила хозяйка.
– Спасибо, – ответила Ким, решив не реагировать на хмурость Торы.
Тора налила себе.
– Как вы узнали, где они?
– Журналы? – Ким пожала плечами. – Я решила, что спрятать их там было бы в его характере.
– В музее, на стенде? Да, это на него похоже.
Напиток был хорош.
Ким посмотрела в глаза Торы:
– Вы с самого начала знали? Знали, что случилось на «Охотнике»?
– Да, знала.
– Вы видели журналы?
– Нет. – Тора поставила стакан и уставилась в густеющую мглу. – Нет. Кровавые детали мне не хотелось видеть. Но я знала, что произошло. Это его мучило.
– А что случилось на пике Надежды? Каков конец истории? Тора открыла ящик столика и достала диск.
– Он знал, что кто-нибудь в конце концов сделает то, что сделали вы. Найдет хотя бы часть правды. Не вы, так кто-нибудь другой. – Внутри, за окном, горела лампа. – И он дал мне инструкции: если журналы найдут, это заявление должно быть передано властям. Вы – не власти, но будет логично, если вы его получите.
Ким взяла диск.
– Хотите посмотреть?
– Я это видела.
Ким сунула диск в карман.
– Но вы должны понимать, что я еще не решила, обнародовать ли что-нибудь из этого.
Тора пожала плечами:
– Обнародуйте и будьте прокляты. Ким встала и повернулась уходить. Тора не встала с качелей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147