Если бы рядом с ними появились инопланетяне и замахали ручками, все равно уже нельзя было ничего сделать.
«Снежный ястреб» шел через долину. В небе висели две луны Гринуэя, плывя через космы облаков. По обеим сторонам пути поднимались темные склоны. Деревья мотали верхушками в кильватерной струе поезда. Далеко на севере сияли огни какого-то города.
«Нельзя было ожидать этого прямо сейчас, – сказал Маркис. – Надо быть терпеливыми».
«Мы и были терпеливыми».
– Ладно, – сказал Солли. – С инопланетянами вопрос закрыт. Теперь ищем мотивы для убийства. – Он поглядел на Ким. – Ты думаешь, если кто-то убил Йоши и Эмили, он не взял себе золота?
– Если бы это был грабитель, то наверняка взял бы. Но у нас главный подозреваемый – Трипли. Как ты думаешь, он убил бы из-за побрякушек?
– Ты в самом деле думаешь, что он это сделал?
– Нет. Но не могу заставить себя верить, что их убил грабитель. Где бы ни была сейчас Йоши, ее золото при ней.
Ким и Солли прокрутили на скорости еще несколько разговоров, все рутинные и обыденные – что кто будет делать, когда прилетим домой, как провести это неожиданное свободное время. Трипли ясно дал понять, что собирается организовать следующую экспедицию, как только сможет, и что надеется на службу своего теперешнего экипажа. Это не было записано в журнале, но было ясно по разговорам, которые велись в пилотской кабине. И все собирались вернуться.
Это несколько снизило досаду, особенно у Йоши, которая была интерном и, наверное, боялась, что ее не пригласят снова. Шли недели, общий тонус восстановился и был достаточно высок, когда корабль стал в док в Небесной Гавани.
Йоши сказала Кейну, что в эту ночь останется с Эмили в отеле «Ройял палмз» в Терминале, а потом поедет ненадолго к семье и вернется к новой экспедиции. Не было никаких признаков, невербальных сигналов, что она говорит неправду.
Трипли пообещал поторопить ремонтников. Он оценивал время до нового вылета примерно в месяц. Кейна это устраивает?
Кейна это устраивало.
Трипли сообщил ему, что он получит премию за свои действия, и оставил Кейна в кабине одного. Имиджер мигнул и погас.
Запись была кончена.
– Сколько бы мы ее ни гоняли, – сказал Солли, – а будет все то же. Ничего не случилось.
Перелет домой потребовал сорока одного дня. Ким и Солли стали смотреть запись снова, не очень понимая, что хотят найти. Когда Трипли говорил о Йоши, было слышно, что он к ней неравнодушен. И он казался слишком мягким человеком, чтобы учинить над кем-нибудь насилие – психическое или физическое. Вот его клонированный сын, подумала Ким, это совсем другое дело.
Они пересмотрели разговоры Кейна с другими членами экипажа, слушали, перематывали вперед-назад. Ким смотрела на Эмили и думала, как ослепительно выглядела сестра, какая была энергичная, вдохновленная великой целью. И ей оставалось жить всего несколько дней.
Но постепенно вырисовывались несоответствия. Она смотрела игру слов между капитаном и Эмили, возвращалась к началу экспедиции и сравнивала поздний разговор с ранним.
– Замечаешь? – спросила она у Солли.
Он наклонился, прищурился на экран. Ким остановила изображение за несколько дней до конца полета. Кейн и Эмили разговаривали все более серьезно о программе физической подготовки к следующему полету.
– Что именно? – спросил Солли. – Ничего не вижу.
– Куда девалась страсть?
– Какая страсть?
– Ты считаешь, что это разговор любовников?
– Я никогда по их разговору не сказал бы, что они любовники.
– Солли, они раньше это скрывали. То ли от других, то ли от имиджера. Сейчас скрывать нечего.
– Может быть, поругались. Сама понимаешь, мы же далеко не все видим.
– Нет, не так. Между ними в обратном полете нет напряжения. После разрыва так себя не ведут. Это просто дружеские отношения между хорошими друзьями по работе. Совсем другое.
Поезд подходил к окраинам Орлиного Гнезда.
– Что ты хочешь этим сказать? – спросил Солли.
Ким отключила программу, но не отводила глаз от экрана, пока поезд не остановился.
– Сама точно не знаю.
Они остановились в «Шлюзе», и Ким почти всю ночь слушала разговоры Кейна и Эмили. Вначале глубокая страсть капитана была очевидной. Он любил ее сестру. Это было видно в глазах, в каждом жесте, в интонации. Интересно, как ведут себя эти двое, когда нет записывающих устройств.
Но при возвращении было по-другому. И не потому, что, как предположил Солли, они поссорились. В этом случае они держали бы себя друг с другом холодно. Язык жестов был бы преувеличенным. Она бы увидела злость в поведении кого-нибудь из них или обоих.
Но этого не было. Они относились друг к другу как старые друзья. Не больше, но и не меньше.
Снова и снова она слушала последний разговор при подлете к Небесной Гавани.
«Спасибо, Маркис».
«За что?»
«Что доставил нас обратно. Я же понимаю, как мы на тебя давили, чтобы ты продолжал экспедицию».
«Ничего, я этого ожидал».
Они были на ночной стороне Гринуэя. Космическая станция была похожа на освещенную елочную игрушку. Два ее хвоста также были освещены, один направлен в сторону Жаворонка, другой опущен в облака.
«Как всегда, Маркис, с тобой было приятно провести время».
Ким покачала головой. Это замечание было деланным. Страсти было в нем как в цветной капусте.
«С тобой тоже, Эмили. Но я надеюсь, через пару недель снова будем вместе».
«Я тоже. Мне уже надоело возвращаться ни с чем».
Станция на экранах стала больше, «Охотник» подходил к доку. Уже были видны люди в рабочих секциях, а техник в скафандре уже ждал с соединительным кабелем. Корабль слегка тряхнуло, и он остановился.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147