— Я все же не употребил слова "допрос". Допрос, казалось мне, это уже конец. Впрочем, и Бердяева не допрашивали. А что это было? Беседа. И мой собеседник подчеркивал предельную предупредительность, предельную точность в отборе слов, выражений, предельное внимание ко мне.
— Майор службы государственной социальной защиты, инспектор отдела запрещенных изданий Чаинов Алексей Иванович.
— Я по запрещенным изданиям, значит, прохожу, — улыбнулся я, должно быть, очень жалко.
— Вы никак не проходите еще, — сказал Чаинов. — Мы просто с вами беседуем. Согласитесь, ваше эссе о Бердяеве направлено отнюдь не на укрепление нашего государства и нашей идеологии. Больше того, очерк, как вы изволили выразиться, напечатан в зарубежных журналах.
— Я не передавал рукописи за рубеж.
— Выясним, — улыбнулся Чаинов. — Меня сейчас интересует самое существо дела, а не формальная сторона.
Чаинову было около сорока. Он был голубоглаз, розовощек, плечист. У него были красивые руки, крепкие мускулы, и он, по всей вероятности, был спортсменом. Короткая стрижка, не ежик, а вполне интеллигентная прическа подчеркивала высокий загорелый лоб. Отсутствие мешков под глазами, хороший цвет лица, белые зубы свидетельствовали об умеренном образе жизни и крепком здоровье. Он был устоявшимся социальным типом: отлажен, отчищен, отпомажен, отмассажирован, отглажен, отполирован до блеска. Глазу не за что было зацепиться. Что называется, человек без изъянов. Накрахмаленная сорочка была ослепительной белизны, однако чуть подсиненная. От нее шла прохлада. Впрочем, и весь кабинет дышал озоном, несмотря на адскую жару на улице. Было такое впечатление, что только что в кабинете произведена влажная уборка, затем включен вентилятор, но вентилятор поставлен не на столе, а на шкафу: пусть сверху вниз гонит чистый воздух, которого всем хватит — и допрашивающим, и допрашиваемым.
Не обнаружив никаких магнитофонных устройств, я все же поинтересовался, не записывается ли наша беседа. Он ответил, что это ни в моих, ни в его интересах. Я удивился, как он это сказал, и почему-то поверил ему.
— Вы хотите, чтобы я был с вами откровенен? — спросил я. — Я готов. Больше, чем я сказал в моих очерках, в моей душе ничего нет. Собственно, можно было бы меня и не допрашивать, поскольку вы располагаете всеми моими мыслями и убеждениями.
Чаинов поглядел на меня пристально, будто говоря мне: "Вы что имеете в виду, этот мистический сеанс? Так он не в счет. Мы, диалектики и материалисты, не верим в чертовщину. Нам нужны факты, а факты вещь упрямая. Наши кадры решают все! Запомните это раз и навсегда!" Как филолог по своему базовому образованию, я все же уточнил: "Не наши, а просто кадры решают все". Так говорил Он, И так говорили Все. — "Надо в корень смотреть, — ответствовал Чаинов. — А корни где? На поверхности? Нет! Корни скрыты. Они в народной гуще. А народная гуща доверила нам на хранение эти корни. В целях конспирации и революционной бдительности мы говорим: "Кадры решают все", а в корневой системе это означает, что именно наши кадры все решают. Зарубите себе это на носу раз и навсегда!" — "Но я все-таки кое-что поясню, авось от этого будет и вам какая-то польза. Значит, откровенность за откровенность. Будем учиться у великих чекистов прошлого. Вы согласны?" — "Разумеется".
Я еще раз окинул взором его отутюженно-полированный облик, он перехватил мой взгляд, понял, о чем я скажу, но, по всей вероятности, не до конца, иначе бы не улыбался так по-доброму.
— Всякий раз, когда я проходил мимо вашего дома, — начал я, — поражался тому, как выглядят ваши работники. Знаете, они отличаются по своему психологическому виду от всех социальных слоев. Крепкие тела, гранитные подбородки, полированный блеск глаз, собранность военных и легкая вальяжность спортсменов высших разрядов, предельная раскованность и удивительная концентрация силы. Особая статья одежда: от шнурков или липучек на башмаках до ленточек на шляпах — все добротно, со вкусом, все вывезено из лучших стран мира. Вам надоело меня слушать? Не о том я говорю?
— Продолжайте, пожалуйста, — сказал он, улыбнувшись.
— И сколько вас таких в этом доме сидит? Пусть одна тысяча ловит шпионов. Другая — профессиональные разведчики. А остальные? Если вы уж хотите все до конца знать обо мне, то можете зафиксировать. Останусь жить, обязательно напишу книгу под названием "Паразитарий". В ней расскажу о том, как было создано общество, где несколько социальных слоев паразитировало на других слоях, где паразитарной общностью пронизано все — экономика, экология, политика, воспитание, идеология, государственное устройство, партия, профсоюзы, молодежные организации, отдых, торговля, промышленность, сельское хозяйство. Паразитарность вошла в человеческие интимные отношения, разложила любовь, родственность, совесть, гражданственность, человечность. Рядом с вами, как параллельная структура, функционирует в стране немыслимый по фантастически паразитарным размерам — бюрократический аппарат партии.
— Вы, я так понял, в этом очерке устами Бердяева выступаете против большевизма. Как же вы при этом можете защищать Ленина и его идеи?
— Я выступаю против того способа развития человеческих отношений, когда исходят не из справедливости, истины или добра, а из усредненного большинства. Идея большинства всегда рядом с идеей стадности. Когда я проводил такого рода сравнения, мой один коллега предупреждал: "Не оскорбляйте животных". Ни одно из животных не позволит себе неоправданного насилия. Никакое животное не мучит, не истязает, не убивает себе подобных.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202