Барбаев ушел, а я думал над тем, какова же цена этической истине, если она одинаково звучит и в устах праведника, и в устах мерзавца!
Мне снилось, будто я слеп. Будто вожу рукой по столетиям. И в каждом своя прекрасная женщина — Зила или Катрин, Друзилла или Летона.
Моя рука вбирает в себя чужое, не принадлежащее мне тепло. У каждого столетия своя теплота, свой вкус, своя доброта, свои Боги. Я скольжу по столетиям, лечу в бездну, подымаюсь на вершину последующих тысячелетий — и мучительная боль в глазном яблоке, я вижу реки крови, моря слез вижу, миллионы распятий. Господи, во имя чего?!
Во имя чего хрустально чистые детские глаза, нежные и счастливые, должны непременно померкнуть, обратиться в прах?! Мой бедный Топазик! Моя попытка хоть как-то тебе помочь не увенчалась успехом. Нынешние дети все приговорены, как мой Топазик! Неужели весь этот беснующийся народ, жаждущий этого заболтанного Референдума (на кой черт он им сдался, спрашивается!), — так вот неужели этот беспечно шумливый народ не понимает, что его оболванивают, околпачивают, одурачивают, оплевывают, объегоривают?!
А эти-то жирные толстосумы! Неужели они не понимают, что все их изобретения, все их прогрессы, все их добычи и обманы — все ведет их самих к неминуемой гибели?!
— Не всякий вопрос должен ставить перед собой смертный! — шепчет мне Катрин.
— Не гневи Бога гордыней своей! — говорит Друзилла.
— Поступай, как Бог, — поучает Барбаев.
— Ты человек, и научись довольствоваться малым, ничтожно малым, — убеждает меня Зила.
А я не хочу довольствоваться малым.
Не хочу молчать.
Не хочу…
Пусть уж лучше будет смерть…
Я чувствую: моя жизнь, и прошлая и нынешняя, есть слабое, ворчливое, шумливое, упрямое сопротивление. Я сопротивляюсь и тем, кто мне желает добра, потому что мое сопротивление соединено с неверием. Я отчаянно упираюсь, когда мелкие бесы тащат меня в бездну своих грязных делишек. Я упорствую, когда умом сознаю, что не надо упорствовать. Я нахожусь в постоянном противоборстве с самим собой. Вспомнил: кажется, слово «сатана» означает сопротивление. Сатана есть противник Богу. Но сатана есть и ангел, хотя и падший. Он наделен красотой и очарованием ангела. По самой природе цель сатаны — разрушить все Божье. Антихрист — это другое. Это фигура, воплощающая в себе зло. Носитель зла. Сатана исходит из «высшей» справедливости, поэтому ему нужны революции, демонстрации, митинги, армии «праведников» — тех непокорных, которые опьянены возможностью ликовать от своей причастности ко всему сатанинскому. Я вдруг ощутил и себя, и всех, кого я знал, — воинами сатаны… И поразительная мысль: воинов — тьма, а истинных побед — кот наплакал! Но так было всегда! Рим победил все империи, но не мог совладать с горсткой христиан! Эта горстка истинных праведников одержала победу над Римской империей!
Ошибку совершают те, кто ограничивает действия сатаны прямыми убийствами, морами, предательствами, доносами. Истинный сатана не опускается до низменных форм Бытия — это удел тьмы бесов, дьяволов и прочих нечистых сил. Падший ангел, который и есть сатана, предстает в восхитительных одеждах "правды и справедливости, смелости и откровения, гордости и парения, любви и щедрости, щемящей тоски и дерзости". Потому и распахнуты для него двери наших душ! Войдя в душу каждого из нас, сатана творит вероотступничество, создает противоборство тем Божьим началам, которые живут в каждом человеке. Полем битвы становится душа человечества. Я несколько раз видел, как миллионы людей по мановению сатаны меняли государственное мировоззрение, отказывались от тех идолов, которых они ранее чтили и славили! Я и теперь ощущал то, что прежние идолы рухнули, а новые еще не устоялись, идет вселенская борьба сатанинских сил за отбор идолов, потому и нужны эксдермации, оголтелые шабаши, кровопролитные войны под знаком утверждения справедливости, правды, национального самосознания, высших общечеловеческих ценностей.
Я вдруг ощутил, что во мне сатанинское никогда не призывает к злу, оно, маскируясь в добрые и лучезарные одежды, зовет к высшим гуманистическим идеалам, а на поверку — дьявольское сопротивление истинной Божьей глубине, истинной чистоте и истинным добрым побуждениям. Предстоящая казнь обострила мое видение, мою способность отделять правду от лжи, Христовое — от лжехристового. Но различать, оказалось, совсем недостаточно, чтобы поступать по-Божьи. Меня ужаснуло то, что, на мой взгляд, так часто бывает, логика поведения Христа — это путь к гибели, скорбный путь! Это смерть самого дорогого в твоей жизни. Силы зла знают, как держать в своих лапах смертную душу! В сатанинском воинстве идет постоянная борьба за первенство. Бесы состязаются меж собой и отчаянно враждуют. Я думаю. Ощущаю, как уступаю сатане. Отчаянно спорю с ним:
Он . Если бы Бог был добр, он не позволил бы погибнуть твоему Топазику, который ни в чем не повинен…
Я. Топазик жив, и он будет жить.
Он . Нет, он не будет жить. Если ты пойдешь со мною, он, может быть, еще не умрет. Когда подрастет, он станет моим воином.
Я . Ни за что!
Он . Значит, для тебя его смерть лучше, чем его славная жизнь. Пусть же вырастет и узнает все радости хорошего человека. Пусть полюбит прекрасную девушку, вступит с нею в брак и понесет славное бремя рождения и воспитания детей. Разве ты этого не хочешь? Разве тебе недостаточно твоих бед, когда ты лишен был всего — счастья любви, счастья отцовства, счастья истинного гражданства. Ты не согласен со мною?
Я . Я не могу принять тебя из принципа. Я душой, нутром сознаю, что все сатанинское — это плохо…
Он .
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206