Свитера — кашемировые, букле, мохеровые, кроше, с пуговками, с меховой отделкой, с блестками, с люрексом, с кружевами, с вышивкой, с широкими горловинами или рукавами, короткие и длинные до бедер, разложенные по цветам, чтобы можно было хоть как-то найти нужный, завалили все полки в чулане до потолка, и многие так и оказались навеки захороненными под соперниками. Кожаные и замшевые куртки — от бирюзовых, которых в пароксизме покупательской страсти было приобретено аж две, и до розовых и салатовых, вытеснили мужнины костюмы в шкаф для верхней одежды, а неуёмной жажде приобретательства не было насыщения.
Обуви Мура постепенно нажила столько, что переносить ее всю не представлялось осуществимым. Некоторые сапоги, например шикарные Майкл Корс до середины бедра, уцененные Саксом с 1050 долларов до смешных 460 (Сергей получил нежданный бонус, и сам Бог велел немножко посорить деньгами), и те она сумела надеть этой зимой всего три раза, а надежды, что их случится поносить в следующем сезоне, и вовсе не было, так как каждая зима неизбежно приносила с собой множество собственных фаворитов, которым тоже нужен был свой шанс выйти в люди.
— Когда-то в советском отрочестве я изучала старый журнал «Америка», — вдруг вспомнила Жанна, пока подружки любовались витриной «Альдо», — в нем несчастная нью-йоркская эксплуатируемая трудящаяся описывала свою жизнь. Она идет домой, и видит в витрине бардовые туфельки, которые так пошли бы к ее костюму, но увы, вспоминает, что надо платить за квартиру, и не может себе их позволить… Потом там были еще какие-то нам непонятные трудности ее капиталистического быта — она теряет линзы на мостовой, и прочее…
— Да, у советских людей не было таких проблем.
— Почему-то меня тогда сильно поразил тот факт, что можно мимоходом увидеть подходящие туфли, да еще бардовые… и пройти мимо… Я до сих пор это помню, — задумчиво промолвила Жанна.
— Жанка, еще бы ты это не помнила. Ведь это было нострадамусовское предсказание твоей судьбы!
— Нет, хренушки Нострадамусу, я мимо не пройду! — и Жанна решительно шагнула в магазин.
Мура примерила пару ярко-красных замшевых сандалий.
— А мне в детстве мама отказалась купить песика, заявив, что за такие деньги можно босоножки купить! Я не могла поверить, что можно предпочесть обувь живому песику… Правда, с тех пор Анна изменилась. А я лучше понимаю ценность босоножек, — пробормотала Мурка, направляясь к кассе.
В молодежном отделе Мейсиса в день отчаянных распродаж после Рождества Мура совершенно неожиданно наткнулась на потрясающую накидку из натурального енота, уцененную с 500 долларов до каких-то смешных 130. Мурка в тот же вечер небрежно замоталась в нее и направилась в гости к Тане и Мише — их новым приятелям, математикам, и Танька восторженно хвалила, а Мишка мрачно пробурчал, что на интернете можно наверняка найти дешевле. Модница пренебрежительно пожала плечом и заявила, что главная прелесть в этом приобретении была его неожиданность и спонтанность, но про себя информацию об интернете намотала на ус.
Мурка с Жанкой были «барген-хантерами» — охотницами за находками, и в магазиных перво-наперво чесали к рядам уцененных вещей. Впрочем, страсть к распродажам была в Америке национальным спортом. Каждый выходной половина магазинов города объявляла гигантский «сейл», а любой праздник, от Дня Колумба и до Дня памяти павших отмечался особо крутыми и всеобъемлющими скидками. Но помимо того, были поистине заповедные даты — День после Дня Благодарения и День после Рождества, к которым вся страна готовилась, как к олимпийскому соревнованию. Заранее публиковались на интернете реестры безумных уценок, державшиеся магазинами до последнего в глубокой тайне. Не смущаясь ночными морозами, задолго до рассвета, выстраивался народ у магазинных дверей, и только чудом не затаптывали в давке беременных и стариков. В надежде купить дешевые телевизоры, компьютеры и игрушки люди мужественно преодолевали очереди, напоминавшие Муре хлебные раздачи военных лет.
Эта охота за скидкой вносила азарт и подобие благоразумия в повальное сумасшествие приобретательства. Иллюзию владения собой и ситуацией Мура поддерживала синхронизацией между самыми отчаянными приобретениями и циклами выплат ее кредитных карточек.
Поначалу новоявленная тряпичница заняла скромное место в иерархии престижности моды, не позволяя тщеславию звучных имен помешать счастью доступности красивого ширпотреба. Мурка считала, что хоть дешевые вещи безусловно однодневки, но со времен покупки кожаных штанов всех цветов радуги поняла, что нужды покупать вещи навечно нет. Хорошо, если удавалось каждой из них обеспечить хотя бы дебют! Но чтобы не остаться совсем позади всего прогрессивного человечества, и не нажить себе каких-нибудь вредных комплексов, Мура овладела секретом эклетизма: сочетания дешевого и дорогого. Например, маечку из дешевого «HM» она отважно носила с дорогим жакетом от «Liquid», или кофточку от «MAX Studio», приобретенную за 20 долларов в обожаемом всеми женщинами «T.J.Max» с приличной юбкой от Донны Каран.
Таким образом была освоена вертикальная ось моды — престижность одежды. Но следовало еще найти свое место и в ее горизонтальном измерении, которое уже было вопросом не денег, а личного стиля. Например, «Анн Тейлор» и «Тальбот» показались Муре помпезными, офисными, напыщенно скучными и с неоправданными ценами. Мура на работу не ходила и ей не нужны были «пауэр-сютс». Ее душе ничего не говорили такие обожаемые израильтянами символы американской одежды, как Гэп или Ли Вайс.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113