Несмотря на злобнейший взгляд капитана, пришлось отрезать коротким «ноу!» без комментариев.
Третьим «ходоком-просителем» оказался майор инженер-интендат. Работа на территории кэмпа, опрос полезных людей из тех, кого смогли наловить или соблазнить – лиц, ранее задействованных в иракской инфраструктуре, и кто изъявил желание сотрудничать в вопросах взятия под контроль гражданских объектов, от госпиталей до водокачек. Никакой специфики и секретности, что называется «бытовуха». Плюс майор клянется, что Муфлиха будет держать под своим прямым присмотром, как нянька дитя малое. Да и работа предстоит всего в сотне метров от подразделения ЭРДЭКа. Для верности майор подвел Ивана к пластиковому окошку и показал комплекс из нескольких палаток. Перед палатками стояла машина, а рядом два солдата ручным металлоискателем наподобие тех, что используются в аэропортах, шмонали какого-то араба, видать свежесагитированного местного спеца. Слишком уважительно для пленного, но слишком недоверчиво для своего. Вначале партизаны-смертники такими ситуациями пытались воспользоваться, но тут надо добрым словом помянуть войсковую секьюрити (систему внутренней безопасности ): хоть диверсии на улицах шли одна за другой, но почти никогда внутри кэмпов. Ваня вопросительно глянул на Ланке, вчера они обговорили первоочередные объекты совместного интереса. Например тюрьмы, где химразведка весьма здраво подозревала спрятанную химию, ведь входа туда ООНовским комиссиям никогда не давалось. Ваньку же тюрьмы интересовали с его «экспертно-скандальной» стороны. Ланке покрутил головой, похоже за ночь ситуация не изменилась, а это значит, что день пройдет в работе с картами, где Муфлих не нужен. Благодарный майор быстро увел неумытого переводчика, словно испугавшись, что Айван передумает. Пришлось выскочить и проорать вслед, что еще не завтракали, а то смущенный Муфлих запросто мог остаться голодным.
Ланке посоветовал умыться прямо в палатке – в лабораторном вытяжном шкафу. Там имелся краник с водой, а плеваться можно было пямо на пластиковую поверхнось с дырочками, под которой был сток. Ваня открыл толстенные раздвижные створки из висмут-барий-серебрянного хрусталя с вделанными в них тяжеленными освинцованными черными перчатками для защиты от радиации. Включил внутри шкафа свет и засунул голову между каких-то бутылей. Серебрянный хрусталь, подобный тому, из чего на гражданке делают висюльки-блестючки на зеркала машин под лобовое стекло, в люминисцентном свете заиграл всеми цветами радуги, словно алмазная драгоценность. Эксперт быстро умылся, потом из вежливости и уважения к лаборантам замыл за собой пятна зубной пасты, которые прилично похабили «лабораторно-бриллиантовый» вид девственно чистых хрустальных створок.
Дэниэл и Айван наскоро перекусили сухпаем – тащиться в столовку им не хотелось, да если честно сказать, то и времени не было. Ланке поехал формировать какие-то свои разведгруппы, а к Ваньке прикрепил своего солдата, вроде как няньку-сопровождающего. Они вместе сходили на склады, разобрались с закладкой груза. Потом Иван отобрал себе «набор неотложной экспертизы» на полтонны, вместе с солдатом сложили все это барахло на деревянный поддон и обтянули пленкой. Затем долго шатались по складам, выиискивая любого, кто мог бы закинуть его груз в расположение ЭРДЕКа. В конце-концов договорился с каким-то случайным водителем, парнишка подогнал грузовика, а Ваня залез на форк-лифт (вилочный погрузчик ), благо, что ключи из них обычно не вынимали. В минуту закинули «упаковочку» в кузов, а следом сами залезли туда же и поехали назад. У химлаборатории опять возникла проблема выгрузки. Уже решили сгружать частями, как опять помог случай – недалеко по дороге проходил «Геркулес», волоча что-то битое, квадрадное и грозмоздкое, типа броневика (М-113, на его базе существует много разнофункциональных машин ). Ванькин сопровождающий припустил к нему, размахивая руками и винтовкой. «Геркулес» остановился. Высунулся водитель, выслушал просьбу, недоуменно пожал плечами и не отцепляя своей «коробочки» подрулил к грузовику. Потом снял троса со своего рампового крана, а Ваня и шофер подсунули их под поддон. Секунда – и груз болтается перед «Геркулесом». Водила сдал на десяток метров от дороги и поставил поддон у входа в палатку. Все, ребята, дальше таскайте сами. Ванька потряс ему и шоферу руки – спасибо, парни, за помощь, извините за задержку. Еще момент, и тягач с грузовиком разошлись в разные стороны. Перед палаткой опять стало пусто, за исключением скучающего конвойного, которому на посту участвовать во всех этих суетных мераоприятиях запрещено.
К обеду приехал Ланке, недовольно покосился на Ванькин «тюк», сказал, что все это следует распакавать, но в палатку не заносить, он прикажет поставить рядом небольшую подсобку. Хотя если пригнать солдат или погрузчик, то тогда можно и не распаковывать, а просто затащить поддон под тент. Ладно, после ланча разберемся. По дороге в столовку подполковник пообещал роскошный завтрак в приятной компании с «имбеддингом». По английски это буквально значит «внедренный». Так называли журналистов, прикрепленных к подразделениям, новшество, на которое впервые пошел Пентагон. Возросшие возможности спутниковых видеотелефонов сделали прямую трансляцию весьма обыденным делом. Каждого журналюгу подробно инструктировали, что можно, а что нельзя говорить, но их «армейскую лояльность» таковой можно было назвать с очень большой натяжкой. До сего момента существовал институт военных корреспондентов – то есть непосредственно военнослужащих, а не гражданских ребят со стороны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109