Если они будут жить в лучших условиях и станут более цивилизованными, у них будет больше желания сотрудничать с Компанией. В особенности если на планете будет достаточное количество отрядов строителей и ремонтников, в которых станут служить выходцы с других планет, не с Сурса – на этот раз он проследит за этим. Врачи исследуют изменения психики, характерные для Сурса, и займутся лечением. Необходим и контроль рождаемости, чтобы аборигенов не стало слишком много, тогда ими будет легче управлять. Учителя, присланные Компанией, построят программы так, чтобы добиться лояльности своих учеников, а коммуникационные системы обеспечат верность идеям Компании всех жителей планеты, как новоприбывших, так и коренных. Если же это не удастся, по дорогам, построенным Компанией, можно послать войска, которые преподадут оппозиционерам уроки хороших манер.
А что же планета? Живая планета? В душе Торкель вовсе не смеялся над этой идеей. Сурс действительно был разумен. Он это знал. Он чувствовал это, видел это, слышал это сам. Но это вовсе не означало, что существующее положение вещей ему нравилось. То, что Сатоку удалось украсть образцы руды, вырвав их из плоти Сурса, произвело на Торкеля огромное впечатление, но это будет иметь значение только в том случае, если бывший шаначи сумеет показать, где находятся месторождения, или хотя бы сможет представить комиссии образцы. Сейчас же в “шаттле” не было ничего, кроме обычных камней и пыли. Ничем не лучше “золота фей” из сказок, которые рассказывала маленькому Торкелю на сон грядущий бабушка Фиске.
Он предпочел бы играть со своей коллекцией монет или препарировать кольчатого червя, но бабушка Фиске, которая, как он полагал, была в ответе за странности в характере его отца, верила в принципы философа XX века Джозефа Кэмпбелла. Она полагала, что детям нужны мифы и сказки, из которых они черпают информацию, необходимую им для дальнейшей жизни. Она никогда не понимала Торкеля, эта бабушка Фиске. Торкель был исследователем, соблазнителем и изобретателем именно потому, что ненавидел тайны. Он любил, когда все разложено по полочкам.
А теперь ему вместе с Сатоком придется иметь длительное объяснение с комиссией, если они хотят доказать, что Сурс хранит достаточно секретов, которые стоят вложения средств, стоят того, чтобы цивилизовать и обустроить эту планету. На данный момент он мог представить в качестве доказательства только небольшой кусок зеленоватой породы, содержащей медь, да крохотный золотой самородок, случайно закатившийся в темный угол.
– Хороший фокус, – объявил он все еще разъяренному Сатоку. – Не знаю, что уж вы там сделали с этими камнями, чтобы они выглядели как образцы руд, но в своем теперешнем состоянии навряд ли такие “образцы” смогут убедить комиссию.
Он знал не хуже, чем сам Саток, что Лука и женщины Килкула – а может, и все жители Шэннонмута – подменили образцы, но ему нужно было, чтобы Саток рассказал ему больше. До тех пор, пока Саток держит свои секреты при себе, ни Торкелю, ни Компании от них никакой пользы нет.
– Там, откуда я взял образцы, есть еще, – прорычал Саток.
– А где это конкретно? В Проходе Мак-Ги? – Этот тип говорил, что был тамошним шаначи, а потому Торкель говорил не наугад. По результатам съемок из космоса, именно в этом районе могли находиться крупные залежи руд.
Саток покачал головой:
– Нет, эта жила сейчас закрыта для нас. Но у меня есть и другие источники. Единственная причина, по которой я решил взять Компанию в долю, – то, что мне нужны материальные ресурсы. Для моего метода.
– Например?
Впервые за все время, прошедшее с момента обнаружения предательства Луки, Саток ухмыльнулся:
– Верно, сэр. Как только вы узнаете, чем я пользуюсь, вы решите, что поняли мой метод. И так оно и будет. Дело в том, что вы им пользовались все время. Больше всего мне нужен петрасил. Прикажите вашим ребятам загрузить петрасилом мой “шаттл”, и через пару дней я привезу вам новые образцы.
– Я полечу с вами, и вы мне все покажете, – начал торговаться Торкель, – и тогда у вас будет столько петрасила, сколько вам нужно.
Но волосатый ублюдок имел наглость отказаться от предложения.
– Не пойдет. Ничего не выйдет до тех пор, пока я не получу от Компании патент на мой метод и все права на мои участки.
– Без доказательств вы этого не получите, – заметил Торкель.
– Ну а без моей помощи вы не получите образцы руд, необходимые для того, чтобы доказать ценность этой планеты для Интергала. Так что, думаю, если вы мне не поможете, никому из нас не улыбнется удача.
– Ладно, – с долгим обреченным вздохом проговорил Торкель. – Я вам выделю петрасил. Но привозите образцы побыстрее, ладно? Я не знаю, сколько времени понадобится комиссии для того, чтобы прийти к окончательному решению.
– Тогда пусть ваши парни начнут погрузку. Кстати, пусть заодно и заправят “шаттл”, хорошо?
Торкель согласился по-прежнему неохотно. В конце концов, он мог отправиться за Сатоком и без его согласия. Поставить “жучок” на “шаттл” и проследить весь путь до рудника не составит труда. Он мог бы даже пригласить комиссию, чтобы ее члены первыми увидели результаты новой операции по добыче руды, а заодно и узнали кое-что о секретах метода Сатока...

***

Птицы – певчие птахи, вороны, утки, гуси, ястребы и цапли – разносили их, так же как кролики, лисы, волки, ручные кошки, коты-охотники, медведи и белки. Каждая птица, каждый зверь нес в пасти или в клюве корень, побег или росток шипастой ежевики. Птицы летели к самым отдаленным точкам:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105