Коля не шевелился, не веря глазам. Ущипнул себя. Клара положила руку ему на бедро. Колю прошиб знакомый и совершенно неуместный импульс.
Вырвалось неуверенное немужское «не надо». При этом он испуганно сморщился, как девственница, сдающая позиции.
Коля сел, освобождаясь из-под Клариной руки, встряхнул головой, схватил согревшийся на солнце бокал Кимбла и опустошил его.
– Знаю, что ты меня по-прежнему хочешь, я была уверена! – прошептала Клара.
Коля раскрыл рот, чтобы ответить. Клара перебила его:
– Не говори сейчас, я знаю, что ты хочешь сказать. Я много думала. – Она пустилась в долгое перечисление фактов. – Ты сбежал, потому что я замучила тебя.
Коля только моргал ресницами.
– Я не буду тебя мучить. Я буду тебя провоцировать.
Коля вновь хотел что-то сказать. Она прикрыла ему рот рукой. Клару перебить не получилось.
– Дездемона правильно говорит. За мужчиной надо ухаживать и быть внимательной.
Коля крутил головой.
– Я все исправлю! – заключила Клара и потянулась его целовать.
Коля взглянул на обнаженную брюнетку. Клара проследила его взгляд и помахала ей рукой:
– Мона!
«Ну конечно, Дездемона, – пронеслось в Колиной голове. – Эх, Коля, Коля. Как же ты ее не вспомнил! Можно было сразу же скрыться!»
Дездемона добежала до раскидистого дерева, где в тени дремал в кресле ее пациент-муж мистер Клиффорд.
– Джон, поедем к нам. Поглазей на голышей, развлекись немного.
Она раскрыла над ним зонтик, приспособила к креслу и покатила супруга на пляж. Установив кресло около пары «счастливых» возлюбленных, Мона принесла сумку и принялась накрывать на салфетке, расстеленной Кимблом, праздничный стол.
Согревшееся шампанское выстрелило пробкой, как пушка. Визг облитых дам и возглас Дездемоны «Горько!» собрал внимание окружающих. Колю вынудили целоваться взасос. Их обнаженная компания со стороны выглядела живописью эпохи Возрождения. Коля сидел в окружении двух богатых на тела дев с виноградной кистью и вином. Клара отрывала черные виноградины и скармливала ему.
– Кола, ты – истинный Бахус, – восхищенно щебетала она.
– Жалко, видеокамеру не взяли! – сказала Дездемона. – Без одежды вы с Колей – блеск как смотритесь. Могу порекомендовать Юлиусу для эротики.
– Юлиус, Кола, знаменитый художник. За Моной ухаживает. Недавно он получил шикарный заказ на оформление яхты миллионера. Будет расписывать эротическими сценами. Мона должна позировать на яхте.
Дездемона глянула в сторону Джона. Тот, мигая белесыми ресницами слезящихся глаз, с интересом уставился на «голышей» по соседству.
– Нет, Клара. Я не могу оставлять Джона. Юлиус в мастерской будет делать с меня этюды, а потом дорисовывать.
Коля осматривался и остановил взгляд на большом камне, находившемся совсем рядом. Он порылся в сумке, нащупал ключ от машины и права.
Девицы шептались.
– Я ему не отдаюсь, пока он не закончит полотно, – откровенно сообщала Дездемона. – Художника важно держать голодным, пока он пишет.
– У тебя есть на него планы?
– Ох, не знаю, Клар, – вздохнула Дездемона. – Мне иногда кажется, Джон меня переживет. Ему не хуже и не лучше. Я катаю его с моря в дом, из дома на море, туда-сюда. Я – честный человек, не предам и не брошу.
– Позировать… надо по-настоящему?
Коля втихаря отошел к камню и засунул под него в песок ключ и права.
– Пойду плавать, разомну мышцы, – сказал он.
Клара поднялась.
– Ты глубины боишься! – предпринял Коля робкую попытку задержать ее. – Я поплавать хочу.
– Побултыхаюсь, где по шейку вода, и вернусь. Ты плавай.
Дно океана было пологое, до глубины «по шейку» они шли долго.
– Покатай меня на спине, – попросила Клара.
Коля покатал.
– Теперь на груди. – Она обхватила его за шею.
Коля сделал несколько гребков на спине и понял: Клара вознамерилась отдаться в море. Она целовала его и трогала за причинное место. Купающихся не было, с берега они смотрелись обычной флиртующей парой. Коля пытался отлынить.
– Мы быстренько, – шептала-булькала Клара. – Я соскучилась!
Расшевелила она Колю. «Быстренько» они опустошили друг друга. Коля лег на воду отдыхать, и Клара легла, положив голову ему на плечо.
– Я немножко побуду с тобой.
Коля никак не мог дождаться конца этого «немножко».
– Всё, – не выдержал он. – Солнце совсем садится. Иди.
Клара пошла на берег. Коля не провожал ее взглядом, вдохнул воздух и поплыл в море. Фигурки на берегу скоро превратились в муравьев. Коля повернул в сторону и поплыл вдоль берега.
Закат переливался на небе кровавым золотом. На пустынном каменистом берегу двое фотографов в панамках возились с фотоаппаратом. Один – растянулся на земле и наводил фокус на заходящее солнце. Второй – устанавливал перед камерой пару лакированных ботинок на поверхность валуна.
– Передвинь правее, – командовал лежащий. – Ботинки закрывают светило и не блестят. Сбрось один. Один ботинок – выразительнее.
Вдруг он заорал, прильнув к «дырке» камеры:
– Отскочи в сторону! Быстро! Вправо! Куда хочешь! – и принялся нажимать на спуск аппарата.
В кадре, под солнцем, за ботинком из воды появился голый мужчина. Вышел на берег и стал оглядываться.
– Смотри!
Второй фотограф выхватил из кофра запасную камеру.
Коля осматривался. Берег был пустынный и явно не пляжный. Вдали, у большого валуна, двигался человек. Коля закричал и рванулся к нему. Бежать оказалось опасно и больно: камни ранили ноги.
Услышав крик, фотографы испугались.
– Сейчас начнет протестовать!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153