Доме, в котором проживала полюбившая его, оказывается, особа. Единственный угловой подъезд освещался изнутри. Пропустив перед собой старушку в коляске, которую везла служанка, Коля вошел и оказался перед лицом «Мадам», мулатки в спелом возрасте. Она продемонстрировала Коле три типа улыбки.
– Могу вам чем-нибудь помочь? – спросила мулатка с дежурной улыбкой.
– Мне в квартиру девять «эф».
Услышав номер, улыбка женщины осветилась интимным интересом.
– Вы…
– Николай.
Улыбка дополнилась участливым энтузиазмом, давая понять, что он здесь – фигура известная и желанная. Мулатка поднялась, вышла из-за стола и проводила Колю в коридор.
– Второй лифтовый блок, пожалуйста. Девятый этаж. Там – вторая дверь. Не спутайте. Вас ждут. Что же вы так долго?..
Мадам не договорила. Коля поблагодарил и направился к лифту. Дверь с буквой «f» была приоткрыта в полутемное помещение.
– Можно? – спросил Коля.
Никто не ответил. Он перешагнул порог.
Сзади на него обрушилось теплое, душистое и живое. Тяжестью повисло на шее.
– Не говори ничего. Я ни о чем спрашивать не буду, – услышал он горячий шепот. – Молчи и иди!
С Кларой на загривке Коля прошел вперед. Социальная квартира – мечта любой одинокой личности. У входа, на возвышении, – кухонька-бар со стойкой и столом, далее гостиная с выходом на балкон. Широкая раздвижная дверь вела в светлую спальню с дверкой в ванную. В гостиной был накрыт стол, щедро сервированный грузинским великолепием.
– Вспомнил? – спросила сияющая Клара и соскочила на пол.
Она была в длинном красном халате с разрезами по бокам до пояса, копна вороных с отливом волос разбросана по плечам. Девушка, выступавшая с лентой, в Колиных мыслях никак с таким образом не корреспондировалась.
– Вспомнил, – бодро соврал Коля, всматриваясь в Кларино лицо.
– Я – сейчас! – Она метнулась в кухоньку.
Коля прошел к распахнутой двери балкона. В тишине, в синей дали, блестела стрела Вашингтонского обелиска, отсвечивал купол Ассамблеи, и среди зелени где-то притих Белый дом. Праздник закончился, парад отшумел, оркестры отгремели, речи отговорили. Везде воцарилась тишина. От ежедневного потока машин не осталось и следа. Освободившееся шоссейное полотно удивлялось собственной легкости и доступности для большой скорости. Редкие авто летели со свистом. Полиция демонстрировала благородное понимание и не набрасывалась на нарушителей на хайвее. На ближайшей улице, где прошли общественные мероприятия, валялись кучи пластиковых пакетов и сдувшихся воздушных шариков, куски бумажных украшений и флажков. Никто пока убирать мусор не собирался.
Клара зажгла свечи.
– Хозяйничай! – указала она на стол. – Открой «Киндзмараули». За ним черт-те куда приходится ездить. Я сегодня выпью. Составил список своих примет? Будем сверять.
Коля оценил ее «раздевающим» взглядом и сказал, ожидая увидеть приятное его существу женское смущение:
– Ты сказала, что не по этому делу.
– Пуганулся! Не по этому, точно. Но не с тобой! Я тебя всю жизнь ждала. Ночами стонала. Наливай вино! Баранина с перцем готова.
Она добежала до плиты, открыла духовку, и комнату заполнил запах шпигованной запеченной баранины.
Отяжелев от обильной еды, Коля отвлекся на телевизор и через некоторое время обнаружил, что сидит за столом один. Он поднялся и увидел ее на кровати. Клара лежала, отвернувшись к стене. Коля подошел, сел рядом и так закачался на матрасе – глаза забегали по сторонам.
– Что за черт?!
– Матрас с водой. Не видел никогда? – сказала она тихо, не оборачиваясь.
– Слышал, но не пробовал, – ответил он игриво и услышал ее всхлип.
– Ты что?
– Чувствую, ты не вспомнил меня! – произнесла она с обидой, но вышло вполне кокетливо.
Напившийся и наевшийся Коля перестал далее мучиться сомнениями и разбираться в прошлом. Он ощутил былую прыть любителя поживиться обстоятельствами, «безвозмездно» плывущими в руки. Он наклонился над Кларой, откинул волосы над ее ухом.
– Как не вспомнил! – фальшиво возмутился он. – Где тут родинка? О! Нет родинки!
– Как – нет?! – обернулась Клара испуганно. – Вчера была.
– Вчера была, а сегодня сплыла. Давай на другой стороне посмотрим. – Он повернул ее голову к себе, поднял волосы. – Вот! Она у тебя переносная.
– Что ты выдумываешь?
Она рванулась было к зеркалу. Коля удержал ее за талию и вернул в объятия.
– Потом выясним!
Шутка дошла. Клара обхватила Колю за шею и принялась поспешно целовать.
– Всю жизнь тебя ждала, – повторила она. – Теперь нэ отпущу!
Покачиваясь «на волнах» матраса, Коля прикрыл глаза, пытаясь настроить себя на романтическую волну. Не получалось. Желудок работал на полную мощность, забирая все силы у томного мозга.
Клара приподнялась, взглянула на Колю и положила руку на его бедро с внутренней стороны. Его как током прошило. Все в организме зашевелилось и всколыхнулось теплой энергией.
– Что ты сделала?
– Вот она, основная примета! – сказала довольная Клара. – Я ее случайно в Таллине обнаружила. Ты расплакался тогда. Я никогда мужских слез не видела. Испугалась. Думала, я что-то по неопытности натворила. Не помнишь?
За окном блеснули вспышки фейерверка и загремели раскаты артиллерийского орудия. День независимости завершался.
– Иди сюда! – скомандовала она.
Коля неуклюже зашевелился, балансируя на матрасе, стягивая одежду. Она распахнула халат, вылезла из рукавов и накрыла Колино лицо упругой грудью. Клара оказалась безответно словоохотливой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153