Либо он и в самом деле совсем неинтересный, либо ты не в себе после этих Свебодзиц. Послушайся моего совета: пригласи его к нам. Кавалер должен за барышней заходить и приводить обратно домой. Так еще моя мама говорила – и была права.
– Товарищ Дубинская переходит на другую работу? – удивилась сотрудница отдела кадров. – Ничего об этом не знаю.
– Заявление было подано в срок, две недели назад. Предупреждаю: с завтрашнего дня я забираю ее к себе! – заявил начальник нового предприятия.
Препирались они довольно долго и резко. Наконец к часу дня я получила расчет и быстро собрала все необходимые подписи. Жаль было время терять.
– До свидания! С вами я больше не вожусь. Спасибо за все, – попрощалась я с сотрудниками.
– Пока, Катажина! – закричал мне вслед заведующий. – Смотри, не подкачай там. Не забывай, что работала в интендантстве – наша марка солидная.
На новом месте обстановка была совсем другая. Там не было важных чиновников, не было начальников, которые бы степенно шествовали из комнаты в комнату. Люди двигались быстро. Все были заняты делом. Называлась организация чрезвычайно длинно: Городская инженерно-строительная контора министерства восстановления , сокращенно это звучало забавно: ГИСКМИНВОС. ГИСКМИНВОС ведет строительные работы общего характера; ГИСКМИНВОСу требуются специалисты. В каждом номере вроцлавской газеты «Пионер» печатались объявления ГИСКМИНВОСа.
Образовался ГИСКМИНВОС в результате слияния нескольких частных предприятий и сейчас находился в процессе реорганизации. Посвященные утверждали, что процесс этот продлится, по крайней мере, до конца года. А потом начнется настоящая работа в нормальных условиях.
Я работала в отделе организации производства. Пока дел у меня было мало: я немного печатала на машинке, разбирала почту, оформляла документы, составляла какие-то списки. В чем конкретно должна была заключаться моя работа, я не очень ясно себе представляла.
Бывшие владельцы предприятий, из которых был создан ГИСКМИНВОС, предъявляли нам много претензий. Из-за этого возникали серьезные недоразумения. Мы ждали конца реорганизации, чтобы все, наконец, встало на свои места.
Люцина уехала в отпуск. Перед отъездом она долго объясняла мне, что отпуск только тогда будет полноценным, если его провести в пансионате. У «них», то есть у управления безопасности, есть пансионат возле Еленей-Гуры, в Берутовицах. Там она будет жить и питаться, и все это даром. Даже дорога бесплатная.
Мама все увереннее входила в свою новую роль. Зарабатывала она прилично. Стефан – так она теперь звала своего шефа – оказался человеком серьезным и верным своему слову. Иногда они вместе ходили в кино или в ресторан; мама в таких случаях страшно смущалась. Я последовала совету пани Дзюни, и мой новый знакомый, Ирек, стал бывать у нас дома.
Каждую субботу мы с ним отправлялись в кино или на танцы. Ирек великолепно танцевал, костюмы сидели на нем безупречно, и вообще он всем нравился. В будние дни мы встречались, главным образом, после работы на пляже.
– Признайся, Катажина, ты влюблена в Ирека или нет? – время от времени задавала мне один и тот же вопрос пани Дзюня.
– Нет! Нисколечко! – уверенно отвечала я. – Мне приятно с ним танцевать, вот и все. Я вовсе не хочу, чтобы между нами было что-то большее.
– Да, я вижу, он тебе безразличен. Иначе бы ты пела. Влюбленная молодая девушка, услышав такой вопрос, покраснела бы до корней волос. А маме Иренеуш нравится. Она мне вчера сказала, что мечтает поскорее увидеть тебя под венцом.
– Жаль, что она мне этого не сказала, я б ей ответила: спасибо, и тебе того желаю. Что ж это, сперва бабка, а теперь и мама захотела выдать меня замуж? А ведь, казалось бы, обе должны мне добра желать. Только ничего из этого не выйдет. Не для того я сама устраивала свою жизнь, чтобы кто-то другой принимал за меня решения. Может быть, когда-нибудь я влюблюсь и выйду замуж, но, уж конечно, не за Ирека. У него фантазии ни на грош.
– А если он неинтересный, зачем ты с ним встречаешься? – вмешалась Данка.
– Попала в точку. Я сама над этим задумывалась. Мы с ним ходим в рестораны. Я теперь могу общаться с разными людьми. Плачу я, разумеется, за себя сама. Мы танцуем, ужинаем, снова танцуем и возвращаемся домой. А может, все дело в том, что «на безрыбье и рак рыба»?
– А о чем вы говорите? – не унималась Данка.
– Мы все больше молчим и глядим по сторонам. Вы не представляете, как много люди пьют. В прошлый раз за соседним столиком сидела большая компания. Когда мы пришли, они были уже здорово пьяны. Потом они все перессорились. Мужчины вышли, а женщины стали хватать все, что оставалось на столе. Велели принести бумагу и все подряд в нее сгребли. Гуся, салаты, масло. Позор! Странно иной раз люди развлекаются. А с Иреком можно только танцевать, разговор у нас как-то не клеится. Он все принимает всерьез, чувства юмора у него ни на грош. Читает только спортивные газеты. Даже от «Пшекруя» его клонит ко сну.
– Может быть, он не очень умный? – предположила Данка. – Впрочем, мне он понравился, хотя я видела его всего два раза.
– Он всем нравится. А вот ума у него в самом деле маловато. Да что зря говорить, пора кончать это знакомство. Оно уже становится тягостным.
– Не преувеличивай, – взволнованно вмешалась пани Дзюня. – Парень он приличный, не пьет, не курит. Во всем тебе уступает. Да ты, если захочешь, веревки из него будешь вить. Лучше синица в руке, чем журавль в небе. Запомни это.
Я поняла, что никто моего мнения об Иреке не разделяет, и перестала говорить на эту тему.
На доске у самых дверей нашей конторы висело написанное крупными буквами объявление:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161