По американским законам, эти деньги должны
иметь совершенно легальное происхождение - таких у нашей мафии не
оказалось. Точнее, "чистые деньги", наверное, были - но при их
перечислении автоматически засветились бы связанные с Япончиком фирмы.
А этого никому не хотелось.
Зато "братве" удалось нанять целый штат адвокатов, которым
поручили вытащить Япончика из тюрьмы. В их число попал и Барри
Слотник, хорошо зарекомендовавший себя в 70-е годы успешной защитой
Джо Коломбо, главы крупнейшей в Нью-Йорке преступной группировки.
Коломбо основал итало-американскую лигу гражданских прав. Эта
организация ставила своей целью развеять миф об итальянской мафии,
объясняя его возникновение попыткой протестантской Америки очернить
итальянскую общину. Слотник часто выступал по радио и телевидению,
сделавшись неофициальным рупором лиги. Заодно он не раз выручал
Коломбо в столкновениях с властями. Кроме того, он помогал основателю
лиги защиты евреев раввину Мееру Кахане, сделавшись представителем
сразу двух лиг.
Слава пришла к Слотнику в 84-87-х годах, когда он без ложной
скромности назвал себя в интервью "лучшим юристом в Америке". Дело в
том, что он весьма удачно защитил на судебном процессе Бернарда Геца,
который застрелил в нью-йоркском метро четырех подростков-негров,
пытавшихся его ограбить. Слотнику удалось добиться его оправдания по
всем статьям, кроме незаконного хранения оружия (за что Гец получил
всего год тюрьмы).
Свои старые навыки давления на присяжных Слотник использовал и во
время процесса против Иванькова. Он много и проникновенно говорил о
советском тоталитаризме, жертвой которого, по словам адвоката, стал
Иваньков, о психиатрических репрессиях в институте Сербского, упоминал
Владимира Буковского и Анатолия Щаранского, рассказывал о
демонстрациях на Манхэттене под лозунгом "Отпусти народ домой!".
Говорят, что Слотник и его коллега Шапиро получили за защиту Иванькова
около 800 тысяч долларов.
В общем, представители обвинения находились под весьма серьезным
прессом. К тому же прокурору было трудно доказать что-либо по
непосредственным уликам - телефонным разговорам между Иваньковым, его
сообщниками и владельцами "Саммита". Расшифровки записей не содержали
ни одной прямой угрозы Волкову и Волошину.
И все же у ФБР, для которого вывести на чистую воду "главного
русского мафиози" было делом чести, имелся свой сильнейший козырь.
Давать показания против патрона согласился ближайший сподвижник
Иванькова Леонид Абелис. Осенью 95-го года он был включен в так
называемую "Программу защиты свидетелей". Кроме Абелиса, под
государственной "крышей" находились Волков и Волошин. Досужие
журналисты подсчитали, что за свидетельские показания одного только
Волошина власти тратили 6 тысяч долларов ежемесячно (его семье снимали
спецквартиру, оплачивали их телефонные переговоры, все передвижения,
охрану и т.п.).
На вопрос прокурора Бриджит Роуди, почему Абелис рискнул
свидетельствовать против знаменитого вора в законе, тот отвечал: "Я
просто увидел, что мои партнеры по тюрьме с ихними адвокатами ведут
против меня нечестную игру, выделяя меня на первое место. Сенсацией
стали показания Абелиса о том, что, если бы Волков и Волошин все же
согласились вернуть деньги "Чары", львиную долю этой суммы решили
присвоить себе (за работу) Япончик и его люди. "Иваньков сказал, что
два пойнт шесть[2,6 миллиона долларов.] идет на нашу сторону
безоговорочно. В случае компромиссного решения, то есть если Волков и
Волошин будут возвращать не полностью эту сумму, то мы будем иметь
свою половину в стороне Садыкова и в стороне Волошина..."
Абелис также рассказал, что аналогичным образом компания уже
помогла Майклу Хейфецу. Прокурор Бриджит Роуди спросила, получили ли
они за это вознаграждение. Абелис ответил утвердительно. "Как это
выглядело?" - "Я встретился с Майклом Хейфецем и спросил, получил ли
он все деньги обратно. Он сказал, что первая часть денег уже пришла. Я
спросил, как он видит наш интерес. "50 процентов", - ответил Хейфец.
Первые деньги пришли в сумме 200 тысяч. Из них Майкл отдал на нашу
сторону 100 тысяч". По словам Абелиса, он, его приятель Алик Магадан и
Иваньков получили приблизительно по 32 тысячи "баксов". "В счет этих
денег Хейфец оплачивал мою машину, мой телефон, мои кредитные карты".
Иваньков "часть получил кешью[наличными], а остатком были оплачены его
счета".
Вячеслав Иваньков: "{Абелис? Ну что Абелис сказал?.. Что он
знает? Ну, я его видел, может быть, раз тридцать. Не знаю, не считал.
Я его год всего знал! Приезжал в ресторан, позвоню: "Накрой стол!" Ну,
дальше что? Просто мерзость! У нас ничего бы не было, он за счет
нашего несчастья выкрутил себе свободу, чтобы уйти, а нас утопить. У
них же нет никого! И не может быть! Они просто оплачивают деньги вот
этим лжесвидетелям, вот это ихняя методика американская! Подкупают,
чтобы по ихней партитуре сказали что-то, что бы их устроило}".
И все же присяжные поверили версии обвинения, а не адвокатов
Иванькова. Барри Слотник доказывал, что Иванькову удалось разрешать
чужие имущественные конфликты благодаря своей репутации справедливого
человека и бизнесмена, и Абелис тоже показал, что Иваньков "пользуется
большим авторитетом в русской "комьюнити", но когда прокурор попросила
объяснить, в какой "комьюнити", то свидетель сказал:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130