У него там наверняка есть свои люди.
– Этот Валет – матерый преступник. Расколоть его будет трудно, – выразил сомнение прокурор. – Он от всего будет отпираться.
– Вы правы – он крепкий орешек: ни милиции, ни тюрьмы не боится, – согласился Михаил. – Но мой помощник Сальников – тот, кому вы помогли скостить срок, сумел «закорешить» с Валетом, и тот по пьянке проговорился о расправе с любовницей шефа.
Алексей Георгиевич одобрительно взглянул на Юсупова.
– Сальников смог это записать, и вы хотите взять Валета, угрожая послать кассету его шефу. Я правильно понял?
– Примерно так, – подтвердил Михаил. – Если расскажет нам – как было дело и где схоронили убитую, – гарантируем ему, что будем молчать.
– Но ведь так же могут поступить и следователи милиции. Зачем тебе брать это на себя? – не скрыл опасения опытный прокурор. – С таким, как Валет, опасно связываться, Миша! Если сбежит – ни тебе несдобровать, ни твоей семье.
– Не беспокойтесь, Алексей Георгиевич, мы примем меры, чтобы не сбежал. Будем сторожить свидетеля. Лишь бы Бутусов до него не добрался. Нам Валет поверит – что не выдадим, а милиции нет. Хорошо знает – продадут.
Старый прокурор с доброй улыбкой, посмотрел на Юсупова.
– Хоть и шрам у тебя, и ранняя седина, Миша, но все же ты здорово похож на своего отца – пусть земля ему будет пухом! И не только внешне – делами!
Он вновь стал серьезным и, подводя итог разговору, заключил:
– Ну что же, действуй! Моя санкция дает тебе законное право. Но только до приезда милиции. И пока в контакт с ней не входи – дабы не засветиться! Пусть рискует только Сальников. Остальным быть в масках!
Валета решили взять у себя дома. Когда Сальников, предварительно договорившись, позвонил в дверь, тот сразу ему открыл. Бандит никак не ожидал, что вслед за «корешем» ворвутся еще двое громил в масках и, растерявшись, не оказал сопротивления. Усадив на грязный пол, они приковали его наручниками к батарее отопления, и Валет, уже придя в себя и в бешенстве косясь на Виктора с пеной у рта прохрипел:
– А-а-а, продал меня, сука! Считай, ты уже труп! Живьем закопаю! Оскалившись, как загнанный зверь, уставился на мощные фигуры Михаила и Сергея.
– Вы чьи, быки? На кого пашете? Чего хотите? Сергей пнул бандита ботинком. Играл «под чеченца».
– Заткнысь, шакал! Врэмя прыдет – узнаэшь. Сальников, разыгрывая «доброго копа», придержал его за рукав.
– Погодь, джигит! Предложим бабок – сам все нам скажет. Чего ему босс? Своя шкура дороже. И кореш хороший.
Валет яростно рванулся к нему, стараясь достать ногой.
– Я тебе не кореш, сучара! Разорву, дай только добраться! Юсупов с деланной свирепостью одернул Сальникова.
– Нэ жалэй этого шакала! Знаэшь, сквльких он замочил? Утюгом погладым – сразу расколется. Лютше пойди, покарауль снаружи!
Сальников, бросив неодобрительный взгляд на Валета, вышел, и тот затих – похоже, испугался «чеченцев». Глядя исподлобья, вступил в переговоры.
– Ну, чего от меня надо? Если замочить кого – пожалуйста. Но босса своего не продам! Мы с ним – кореша.
– А ты уже его заложил, шакал, – презрительно бросил ему Юсупов. – Будэшь молчать – Бутус об этом узнаэт. Он тэбе этого нэ простыт!
– Врешь, чечен! На понт меня хотите взять?
– На понт? Сэйчас убэдышься, что тэбе хана.
Юсупов повернулся к Белоусову. Тот поняв, достал плейер.
– Руслан включы кассэту – пусть послюшаэт!
Плейер отчетливо воспроизвел то место разговора Валета с Сальниковым, где он говорит, как его босс замел следы убийства изменившей ему любовницы. Валет сразу скис.
– Да уж, узнает Бутус – мне каюк. Чего вам от меня надо? Говори: что сдэлали с любовницей Бутуса и куда ее дэли? – потребовал Михаил. – Ты ее замочил?
По лицу Валета было видно, как желание выжить борется у него с верностью своему боссу и старому другу. Хмуро бросил:
– Хотите заложить Бутуса или срубить с него бабок?
– Зачэм закладывать? – успокоил его Юсупов. – Надо, чтоб сговорчивей был.
Это устроило Валета, он облегченно вздохнул:
– Тогда лады! Лично я бабу не убивал. А схоронили ее в новом коттедже.
– Кто же ее замочил, если не ты? Чем можешь доказать? Но Валет уклонился от прямого ответа.
– Сами убедитесь, как найдете. Моей вины в ее смерти нет. Насколько знаю – другие умучили.
В этот момент, как было условлено, в комнату вбежал Сальников:
– Сюда едут мусора! Надо рвать когти!
– Нэ может быть! – изобразил, будто не верит, Юсупов. – С чего взял?
– На лестнице соседка сказала, что их вызвала. Не теряя времени, все трое устремились к выходу. Прикованный к батарее Валет, поняв, что попадет в руки милиции, испустил отчаянный вопль:
– Братки, не бросайте! Мусора меня заметут! На мне много висит!
– Ничего, мэньше врэда от тебя будет! – не оборачиваясь, бросил ему на ходу Белоусов по инерции с кавказским акцентом.
В это время у себя на кухне, сидя за ужином, Вера Петровна безуспешно старалась успокоить мужа Профессор почти не ел, хмурился…
– Степочка! Ну чего ты все переживаешь? Миша правильно сделал, не взяв тебя с собой!
Розанов резко отодвинул от себя тарелку.
– Нет! Он совершил непростительную ошибку! – Ну почему, дорогой? Ему же видней.
– Как ты не поймешь? Я педагог и лучше знаю психологию. Мне удастся его разговорить, а им он ничего не скажет. Это же отпетый преступник!
– Вот именно: отпетый! Поэтому Миша тебя и не взял. Он опасен даже для него. А ты разве сможешь сдержать себя, если этот бандит убил Надю?
Профессор угрюмо молчал, и она продолжала его мягко увещевать.
– Займись лучше своей работой и доверь это дело Мише. Побереги сердце! Последний раз у тебя была плохая кардиограмма!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140