Каждый конвой обязательно вез с собой связки дров, которые на манер фашин были приторочены к броне или лежали в кузовах, потому что саванна не была изобильна деревом, а сухие кусты сгорали в кострах мгновенно, давая яркий свет и быстротечное тепло. Излишки дров оставлялись на привалах, и постепенно на многих площадках скопились целые поленницы.
Нападений на конвои на стоянках почти никогда не случалось, потому что места были выбраны удобные не только для обороны, но и для обнаружения противника на подходе. Позиции располагались разумно, секторы огня выверялись годами, и, несмотря на кажущуюся неказистость, каждая такая площадка, через несколько минут после захода в нее колонны, превращалась в настоящий опорный пункт. Проще было атаковать колонны на марше.
Иногда на таких площадках встречались попутные или встречные конвои, люди смешивались у костров, делились новостями, а иногда, при совпадении интересов, заключались сделки, и происходил обмен товаров.
Люди ночевали и в машинах, как чаще предпочитали делать торговцы и перевозчики, и в маленьких одноместных и двухместных палатках, как делали военные. Эти палатки представляли собой настоящие шедевры палаточного дизайна. Они были крепко пошиты, устанавливались за минуту, закрывались противомоскитными пологами, а дно их заворачивалось вверх примерно на двадцать сантиметров от земли, и представляло собой настоящего ежа из длинных пластиковых иголок с обоих торцов, что надежно защищало палатку от заползания как насекомых, так и змей. Идея этой конструкции пришла от волосяных веревок, которыми в пампе пастухи-бакеро окружали свои биваки, и через которые ни змеи, ни насекомые не перебирались.
Я ночевал в машине, разворачивая с каркаса для тента во все стороны противомоскитную сетку, потому что ночью на огонь костров из саванны прилетало множество насекомых, и не всегда при этом безобидных. Прямо на ящики с оружием я набрасывал надувной матрас на жесткой пластиковой основе, один из тех, которые были очень популярны среди путешественников, позволяя сооружать постели на самых неровных поверхностях, изобилующих острыми углами. Сверху бросал спальный мешок и забирался в него, не застегиваясь, а просто накрываясь.
На одной из таких стоянок я с тремя бойцами потратил немного времени на то, чтобы перегрузить товар с «Перенти» на «Унимог», справедливо рассудив, что если этот грузовик уже принадлежит нашему магазину, то пусть и выполняет присущие ему грузовые функции. Тем более, что мне предстояло ехать из Порто Франко на Базу «Россия», и перегружаться все равно бы пришлось, но делать уже это самостоятельно.
Так конвой и шел, нападений не было, разве что пару раз замечали на возвышенностях каких-то наблюдателей с биноклями, но те никаких действий не предпринимали, ну и их, соответственно, не трогали.
Как и планировали, на исходе пятого дня колонна появилась в прямой видимости с блоков вокруг Порто Франко, ее зарегистрировали на въезде, опечатали оружие, что заняло не так уж много времени, после чего пропустили, завернув бронетехнику на отдельную стоянку, а грузовики отправили на большие парковки к порту и железнодорожной станции. Я же, как едущий по своим делам, поехал к уже знакомому мотелю «Арарат», а за мной следом катил груженный «Унимог», а за ним — мотоцикл с еще одним солдатом, который должен был увезти обратно водителя грузовика. Целая процессия. Уважают.
Территория Ордена, г. Порто Франко. 22 год, 3 число 7 месяца, воскресенье, 26.45.
За стойкой мотеля «Арарат» восседал на высоком стуле сам Саркис. Он узнал меня сразу, активно поприветствовал, даже обнял, быстро выделил домик, сам вызвался переставить грузовик с товаром на запирающуюся площадку, и отправил меня заселяться, взяв взамен обещание сразу же после ванны придти в ресторан и составить ему компанию. Пообещал что-то исключительное на ужин, и вообще выглядел очень радостным.
Через полчаса, умытый и немного посвежевший, я пришел в ресторан, и Саркис пригласил меня за столик на террасе, где уже стояли тарелки и огромное блюдо с салатом. Едва я успел сесть, как все та же быстроглазая черненькая девица притащила две гигантские запотевшие кружки пива, бастурму производства самого Саркиса, и еще какое то вяленое мясо, нарезанное тонкими длинными полосками. Саркис сел за стол напротив, поднял кружку, поздравил с удачным путешествием. Много расспрашивал о нашем отъезде, и я рассказал ему историю с засадой. Он переживал, всплескивал руками, ликовал, когда я ему рассказал, чем все закончилось. Поинтересовался чеченцем, и я рассказал ему, что того убили вместе с остальными, а на расспросы о "толстом менте" я сказал, что о нем ничего не знаю.
Затем Саркис подозвал быстроглазую, что-то пошептал ей, та кивнула, убежала, и вскоре вернулась со своей копией, такой же стреляющей глазками, маленькой и чернявой. Саркис величественным жестом усадил их с нами за стол, отрекомендовав как девушек порядочных, но в меру податливых и до ласки охочих. Я извинился, поблагодарил его за заботу, но сказал, что, во-первых — устал с дороги, а во вторых — только что женился. Саркис ни капли не обиделся, просто той, которая села рядом со мной, указал на стул с другой стороны от себя. Поздравил со свадьбой, расспрашивал о жене, а девицы, оказавшиеся венгерками, уместно хихикали, но в разговор не вмешивались.
Я подумал, что Саркис устроился со всем доступным комфортом, и поинтересовался, много у него еще в запасе таких "чуть-чуть податливых" среди персонала, на что он гордо ответил, что только эти две, и вообще он их самому себе нашел, и разве что самым лучшим гостям они компанию составляют.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25