Да, такая мода, дорогой Иван Степанович! Ох, ох, действительно, как это замечательно — дать себе право с глубоким презрением чихать на окружающий мир. Бесподобное, возвышенное чувство! И не один Мреф тут законодатель мод, он лишь одна из фигур общенационального увлечения. Капитал! Деньги! Голубые фишки, другие высокодоходные акции. Мой дом, моя улица, мой квартал, мой округ, мой город, моя губерния, моя Россия, мой м и р! Как хочется владеть всем этим! И плевать, и плевать, и плевать на чувства гордости и достоинство всех прочих. Плевать не куда-то в сторону, а прямо в лица соотечественников, на текст конституции, на слова Библии, на статьи уголовного и гражданского кодексов. Ублажать свое сердце презрением к людям всех народов и рас! Что они мне? Да-с, господин Гусятников, вот так вот-с! Еще греки советовали: сплюнешь полным ртом — вырастет плодородное дерево и станешь получать регулярный доход. Эти эллины были мудрыми людьми». Тут я опять поднес к губам микрофон и обратился к публике с умыслом разжечь примитивные страстишки: «Рассаживайтесь, господа, занимайте места там, где нравится. Сегодня большой праздник, даже два! Мы собрались, чтобы отметить успешный конец балансового года. А тут еще одно радостное событие: сняли губернатора К — ской автономии. Богатейшие месторождения платины, золота, нефти, рыбы, крабов оказались без хозяина. Поток огромных денег можно повернуть в сторону наших карманов и банковских счетов. Объявляю конкурс на должность главы автономии! Кто желает получить по вкладу пятьсот, шестьсот процентов годовых? Официанты, несите скатерть: прекрасная русская примета — складываться в белоснежную ткань. Мой собственный взнос в К — ский пул — десять миллионов долларов. Наш кандидат — замечательный Леонид Трепов. Как говорится — ни пуль, ни денег тут жалеть нельзя. Ох, К — кия, далекое, но долларовое местечко! Да-с, сдавайте деньги, предприниматели! Приемщик вашей зеленой макулатуры сегодня я сам. Семьдесят миллионов долларов позволят усадить Трепова в кресло губернатора и прирастить личное состояние, в десятки раз превышающее наш вклад».
Публика загудела, зааплодировала, скучилась, тесня друг друга. Оголтелым напором она начала пробираться в ресторанный зал, поддавшись чувству невероятного восторга. Счастливые лица в этой страстной толпе легко убеждали, что никто здесь не чувствовал себя ни обиженным, ни оскорбленным. Столичная элита стремилась к накрытым столам, заставленным самыми разными деликатесами. Свет хрустальных люстр был ярким, он заворожено освещал гастрономическое волшебство предстоящего пира. Гостей ожидала вся фауна Евразии и Мирового океана: на фарфоровом сервизе можно было встретить все биологическое многообразие трех сред обитания — земли, воды и воздуха. Да, застолье высшей столичной знати 2006 года своим богатством вызвало бы трепет у самого привередливого гурмана, унизило бы выдающихся поваров Парижа, Пекина и Нью-Йорка, возбудило бы зависть у завзятых кутил любой страны света.
Я требовательным жестом подозвал метрдотеля, — ох, мне так нравилось унижать, оскорблять людей! Браво! Бис, ура Иван Степанович, как это у тебя превосходно получается! В усердной услужливости им даже невдомек, что я над ними потешаюсь. С современной русской фамильярностью, подтягивая его ухо к своим губам, я коротко шепнул: «Давай льняную скатерть!» — и тут же расхохотался, потом, словно осыпая дарами, — похлопал его по затылку, сунул ему в рот стодолларовую купюру, вытер руку о его смокинг и со словами «Пошел вон!» пнул ногой под зад. Стоящие рядом на подиуме две полуголые красотки из агентства «Лишенные сущности» одобрительно заулыбались, соблазнительно сверкнули глазками, призывно выставили попки, всем видом показывая, что стали свидетелями забавного сюжета и сами готовы принять любой мой пикантный пинок. Меня раздражали женские тела в стрингах. Они глубоко коробили внешние признаки свободы, заимствованные из рекомендаций глянцевых журналов. А к платным девкам я привык относиться с омерзением, впрочем, вовсе не гнушался пользоваться ими в своих утехах. Но при этом у меня нередко возникали внутренние споры: что есть телесное удовольствие? Выражение ненависти к окружающему миру или пролонгация обольщения самим собой? «А как может быть иначе, — размышлял я в эти минуты, — я презираю этих дам, но требую их любезной покорности. Они вызывают у меня ненависть, но я плачу за их распущенное присутствие, они мне отвратительны, а я настаиваю на их податливости, всем сознанием я ненавижу их , но мои страстные стенания заканчиваются криком восторга! Что за странность? Или как раз эта загадочная особенность раскрывает противоречивый мир моего сознания? Тут я подозвал своего помощника Аркадия Лапского, взял у него банковскую книжку, отделил платежное поручение, написав «Десять миллионов долларов», подписался и бросил бумажонку в сверток из скатерти. «Пусти его по столам, Аркаша, надеюсь собрать сто миллионов. Тогда усадим Трепова в кресло губернатора!» Тут я опять взял микрофон и бросил в зал: «Господа, мешок пошел по кругу, я уже чувствую нарастающий поток денежной массы из прибыльного края! Shi yuan — что в переводе с китайского означает: ваши дела должны соответствовать моему желанию, моему представлению о мире. Иначе не надо было сюда приходить!» После этого я соскочил с подиума и направился к центральному столу.
Необходимо отметить одну достаточно оригинальную мою особенность. Я одним из первых среди современных предпринимателей в нашем несчастном отечестве стал изучать китайский язык.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29