Увидев Эгора, к нему одновременно кинулись десятки эмо-кукол — мальчиков и девочек. Многие из них держали в руках куски плоти монстров, некоторые судорожно дожевывали и глотали, но все кричали наперебой:
— Эмобой, ты наш герой!
— Эмобой, возьми нас с собой!
— В Эмомир пришла любовь!
Все эти истеричные куклы были словно близнецы с конвейера: одинакового роста, около полутора метров, с одинаково непропорционально большими головами и коротенькими ручками и ножками, одинаково одетые и одинаково накрашенные. Отличались они друг от друга только мелкими деталями: значками, полосатыми гетрами на руках и ногах, надписями на майках, пряжками на ремнях и рисунками на кедах, размерами сумок-почтальонок или рюкзачков. Мальчиков от девочек отличало еще большее количество косметики и нарочитая манерность. «Смешные куклы, — подумал Эгор, — но только что-то слишком много их». Их действительно было пугающе много и становилось все больше и больше. Под ногами у кукол болтались плюшевые медведи, которые тоже пытались прорваться к Эгору.
— Именем королевы приказываю разойтись! — завопил кот и притопнул ногой в черной узкой джинсине и кеде.
— Нет, мерзкий ботаник! Ты не уведешь у нас Эмобоя! Он наш! Мы так ждали его! — наперебой заверещали куклы, продолжая обступать Эгора со всех сторон.
Тут из толпы в сужающийся круг выпрыгнула одна из кукол с розовыми волосами и черно-белой челкой, упала перед Эгором на колени и в экстазе рванула на груди футболку с надписью «Tokio Hotel». Футболка с треском разорвалась, и Эгор испытал странное неудобство, увидев две симпатичные аккуратные розовые грудки, на одной из которых красовалось выколотое готической чернильной вязью имя «Эгор», а на другой — такое же разбитое пополам сердце, как и на тыльных сторонах его ладоней. Кукла трагически захлопнула глаза с длиннющими ресницами и прокричала:
— Эгор-Эмобой, возьми меня с собой или просто возьми меня, мой герой.
Толпа негодующе заголосила, кот зашипел, клоун с любопытством поглядывал на кукольные прелести, а Эгор, к своему стыду, почувствовал знакомую тяжесть пониже пряжки ремня.
«Этого еще не хватало. Хотя… Хоть что-то осталось от прежнего Трушина. Только, похоже, великовато наследство».
— Фу-у! — ревела толпа. — Паззерка несчастная.
— А сами-то кто? — огрызнулась кукла, устроившая стриптиз. — Возьми мое сердце, герой!
Она резко воткнула свою правую руку под левую грудь и с розовым фонтанчиком выдернула свое идеальное кукольное сердечко и протянула отпрянувшему Эгору.
— Мы — трупозеры, а ты попозерка, тусовщица дешевая.
Кукла в майке с Губкой Бобом и с проколотым гвоздиком носом схватила стоящую на коленях выскочку за челку и оттащила в толпу. Однако, как известно, дурной пример заразителен, и сразу несколько кукол, в первых рядах осаждавших, с экстатическими стонами оголили свои бесстыжие кукольные бюсты перед Эгором. Правда, сердца свои вырывать не стали.
— А мне здесь начинает нравиться, — причмокнул Тик-Так, любуясь обнаженными кукольными телами.
Однако в толпе разыгрывалась настоящая заваруха. Куклы поприличнее, а особенно куклы-юноши, которым, видимо, нечего было показать, стали хватать за волосы и пинать раздевающихся, которых становилось все больше. Те, в свою очередь, стали отвечать. Мишки Тедди активно принимали участие в драке, кусая за ноги всех подряд. В воздух полетели клочья маек и челок, значки и гетры, а вскоре и оторванные кукольные ноги и руки. Над площадью гремело нескончаемым громом:
— Паззер! Паззерка! Трупоззерка!
Быстро поняв, что грех не воспользоваться такой суматохой, кот, клоун и Эмобой стали энергично пробиваться вперед. Под их ногами хрустели россыпи значков, а может, и кукольных сердец. Они шли, стараясь не смотреть под ноги, осторожно обходя драчунов. Безобразия на площади сопровождались жестким саундтреком: плач, стоны, визг, рыки, шепот, срывающийся на крик, вопли, переходящие в вой, — вся эта какофония до боли напомнила Эгору концерт группы «Underoath», до дыр засмотренный на DVD его любимой Кити. Словно услышав его мысли, клоун сказал:
— Жестокое рубилово. Реальный эмо-сейшн.
Тем временем драка переросла в настоящее побоище. В руках у кукол заблестели опасные бритвы, полетели розовые брызги.
— Кровь? — поразился Эгор.
— Нет, — не оглядываясь и ускоряя шаг, сказал кот, — эмо-заменитель.
Хотя троица старалась аккуратно лавировать в толпе, Эгору все-таки пару раз перепало, и довольно чувствительно, сумкой по спине и один раз прилетело по колену круглой тяжелой пряжкой ремня с надписью «АС/DC». Клоуну повезло меньше. Какой-то мишка, весь заплатанный и в кожаных трусах, впился зубами в его коротенькую ножку. Тик-Так, не останавливаясь, а только тихо подвывая, протащил его пару шагов, потом двумя ловкими движениями оторвал незадачливому мишке сначала тело от головы, а потом мордочку от своей ноги и со вздохом раскидал их в разные стороны.
— Надеюсь, им не больно? — спросил кота Эгор, когда они наконец-то выбрались из толпы, которая уже ни на что, кроме выяснения отношений, не обращала внимания.
— Больно. Но так им и надо, позерам, — ответил ученый кот, резко заворачивая на одну из тихих улиц, отходивших от площади.
От толпы дерущихся отделилась стройная фигурка и быстро догнала героя со свитой.
— Я с вами. Котик, ты не против?
— Я не против. Королева же сказала, что ты всегда можешь вернуться, Мания, — сказал кот.
Эгор с интересом, а клоун —
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68