ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Даже Петр, новый на промысле человек, и тот чуял неладное.
А Филипп мрачнел день ото дня. Каждый полдень по рации он докладывал Лебедкову о ходе промысла, а в конце, под занавес, обязательно напоминал:
– Как там насчет воды, не узнавали?
Вначале директор завода успокаивал Филиппа, а потом стал раздражаться и, недослушав, приглашал к разговору начальника другой тони.
Но и на других тонях беспокоились не только о выловленных центнерах и заработанных рублях.
– Я что вам, начальник водохранилища? – взрывался Лебедков. – Откуда воду возьму?
– Дак… смотреть больно. Икра гибнет.
– А мне радостно, да?
– Оно конешно… Только как же насчет воды-то, дадут али как? И все повторялось сначала.
Усман, когда ему случилось присутствовать при радиоперекличке, старался успокоить Филиппа:
– Уй-бай, зачем нерва портишь? Начальник большой есть в город, пусть его голова болит. Даст вода, никуда не спрячет. Целый моря вода… что он – вся пить будет, да?
Почти каждодневно заезжали на тоню Миша-большой и Миша-маленький, интересовались уловами, следили, чтоб немерную рыбу не мешкая живьем выпускали в реку.
– Ничего нового? – интересовался Филипп. Инспекторы-свояки понимали, что речь идет о злополучной белуге и что люди ждут от них действий. Однако ничего утешительного у них пока не было, да и быть не могло так скоро. О белуге слух прошел по банкам, дошел он небось до каждого рыбака и, конечно же, – самого виновного. А коли так, то не дурак же он, чтоб продолжать шалить. Затаился, пережидает, не иначе. И нужно время какое-то, чтоб, переждав, снова взялся за черное дело. Так рассуждали Миша-большой и Миша-маленький, и, конечно же, правильно рассуждали.
В милиции тоже решили, что торопливость лишь помешает. В иных условиях, возможно, и надо торопиться: собаку пустить по следу, дороги перекрыть, чтоб незаконный товар перехватить. Но вокруг тони – вода, острова, камыши… Собака тут совершенно беспомощна. Улики искать: слизь, икринки, кровь и другое что, тоже безрезультатное дело, поскольку на каждой бударке, на каждой приемке и на тоне таких «улик» хоть отбавляй. Каждый рыбак за путину худо-бедно несколько красных рыб для себя разделает. И домой на уху свезет, и соседа-неудачника угостит. Такой уж обычай, а он, как правильно замечено, сильнее даже самого строгого закона.
И в рыбоохране и в раймилиции люди смекалистые, бывалые. С обловщиками встречаются не впервой, их повадки изучили. А потому и не спешат. Знают: переждет-переждет браконьер, да за прежнее возьмется. На всякий случай, однако, выше Лицевой за два-три плеса неприметно для стороннего глаза установили пост. Со стороны глянуть – палатка, а у яра с удочкой турист-рыболов да и только.
Миша-маленький горестно разводит руками, а Миша-большой вздыхает:
– Темное дело. – Но твердо обещает: – Ништо! Доведаемся…
– Непременно надо найти, хлеб задарма никто не должен есть, – жестко говорит Филипп. Но его больше волнует не эта злосчастная белуга, а беда куда более значительная – безводье. Браконьера найдут. Но разве сравнить тот урон, что принесет малая вода, с гибелью одной белуги? Потому-то начальник тони спрашивает озабоченно: – Вы того… райинспектор ничего не говорил насчет воды? Нынче еще ходче пошла.
– Звонили в управление. Со всех районов трезвонят, разве мы одни? – охотно отвечает Миша-большой. Он рад, что разговор принял иной оборот. – Вчера вертихвост летал над лугами…
– Летал, летал, – обрадовано соглашается Усман. – Туда-сюда, туда-сюда… Уй-бай, вертун какой…
– Полой снимали, чтоб не просто слова, а доказательства были, – объяснил Миша-большой. – Радиограмму в Москву отшлепали, а следом фотокарточки пошлют. С энергетиками не просто воевать. У них свой план: дать столько-то киловатт, и точка. Пол-Расеи небось Волга током питает. Попробуй-ка план нарушить – голову снесут! Вот и выходит, это энергетики хозяева: хотят – пустят воду, а не захотят – шиш получишь. И тут хоть расшибись.
– Как это не захотят? – горячо возразил Петр. – Что они, не понимают?
– Плохой слов говоришь, Мишка, – вмешался Усман. – У них план рыба губить, да?
– Пакостное дело, ребята, а как быть – ума не приложу, – сокрушался Филипп. – Весь урожай воблы так сгубить можно. Ходил я вчера на полой. Где обсохло – гибнет икра. Висит на камышинках, сморщилась, усохла. Делать надо что-то. И выше министра есть люди. Призовут, коль надо, к порядку.
– Еще как призовут, – шумел Петр.
– Во раскипятился! – засмеялся Миша-маленький. – Без тебя обладят. Твое дело – рыбу ловить. А мы уж как-нибудь…
– «Как-нибудь»… уши развесили. Обловщика вон и то не найдете… – Петр не на шутку рассердился. – А то… «не мое дело». Все – мое дело. Возьму вот и напишу самому министру, а то и выше, чтоб нашли управу на кого следует.
– Правильна, Петряй, – поддержал Усман. – Пиши, пущай этот министр электрический мала-мала и про рыбак помнит… Черный икра он ашает, сушка тоже любит, а вода не дает…
– Тебе бы Усман все шутки шутить, – оборвал его Филипп. – А тут серьезное дело, да такое серьезное, хоть реви. И сложа руки, ребятки, сидеть не будем. Отобьем-ка телеграмму в Москву. Начальство районное и областное хлопочет, ну и пусть. А мы – сами по себе, свое слово скажем… пожестче, по-рабочему… без дипломатии. Пиши, Петр, да и отвези на почту.
Спорили ловцы, горячились, обидными словами обменивались. А в это самое время из области в Москву шли телеграммы и письма, велись долгие телефонные разговоры. И в министерстве рыбного хозяйства и в Главрыбводе, призванном охранять рыбные запасы страны, и в министерстве энергетики и электростанций десятки людей озабоченно искали выход.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20
А Филипп мрачнел день ото дня. Каждый полдень по рации он докладывал Лебедкову о ходе промысла, а в конце, под занавес, обязательно напоминал:
– Как там насчет воды, не узнавали?
Вначале директор завода успокаивал Филиппа, а потом стал раздражаться и, недослушав, приглашал к разговору начальника другой тони.
Но и на других тонях беспокоились не только о выловленных центнерах и заработанных рублях.
– Я что вам, начальник водохранилища? – взрывался Лебедков. – Откуда воду возьму?
– Дак… смотреть больно. Икра гибнет.
– А мне радостно, да?
– Оно конешно… Только как же насчет воды-то, дадут али как? И все повторялось сначала.
Усман, когда ему случилось присутствовать при радиоперекличке, старался успокоить Филиппа:
– Уй-бай, зачем нерва портишь? Начальник большой есть в город, пусть его голова болит. Даст вода, никуда не спрячет. Целый моря вода… что он – вся пить будет, да?
Почти каждодневно заезжали на тоню Миша-большой и Миша-маленький, интересовались уловами, следили, чтоб немерную рыбу не мешкая живьем выпускали в реку.
– Ничего нового? – интересовался Филипп. Инспекторы-свояки понимали, что речь идет о злополучной белуге и что люди ждут от них действий. Однако ничего утешительного у них пока не было, да и быть не могло так скоро. О белуге слух прошел по банкам, дошел он небось до каждого рыбака и, конечно же, – самого виновного. А коли так, то не дурак же он, чтоб продолжать шалить. Затаился, пережидает, не иначе. И нужно время какое-то, чтоб, переждав, снова взялся за черное дело. Так рассуждали Миша-большой и Миша-маленький, и, конечно же, правильно рассуждали.
В милиции тоже решили, что торопливость лишь помешает. В иных условиях, возможно, и надо торопиться: собаку пустить по следу, дороги перекрыть, чтоб незаконный товар перехватить. Но вокруг тони – вода, острова, камыши… Собака тут совершенно беспомощна. Улики искать: слизь, икринки, кровь и другое что, тоже безрезультатное дело, поскольку на каждой бударке, на каждой приемке и на тоне таких «улик» хоть отбавляй. Каждый рыбак за путину худо-бедно несколько красных рыб для себя разделает. И домой на уху свезет, и соседа-неудачника угостит. Такой уж обычай, а он, как правильно замечено, сильнее даже самого строгого закона.
И в рыбоохране и в раймилиции люди смекалистые, бывалые. С обловщиками встречаются не впервой, их повадки изучили. А потому и не спешат. Знают: переждет-переждет браконьер, да за прежнее возьмется. На всякий случай, однако, выше Лицевой за два-три плеса неприметно для стороннего глаза установили пост. Со стороны глянуть – палатка, а у яра с удочкой турист-рыболов да и только.
Миша-маленький горестно разводит руками, а Миша-большой вздыхает:
– Темное дело. – Но твердо обещает: – Ништо! Доведаемся…
– Непременно надо найти, хлеб задарма никто не должен есть, – жестко говорит Филипп. Но его больше волнует не эта злосчастная белуга, а беда куда более значительная – безводье. Браконьера найдут. Но разве сравнить тот урон, что принесет малая вода, с гибелью одной белуги? Потому-то начальник тони спрашивает озабоченно: – Вы того… райинспектор ничего не говорил насчет воды? Нынче еще ходче пошла.
– Звонили в управление. Со всех районов трезвонят, разве мы одни? – охотно отвечает Миша-большой. Он рад, что разговор принял иной оборот. – Вчера вертихвост летал над лугами…
– Летал, летал, – обрадовано соглашается Усман. – Туда-сюда, туда-сюда… Уй-бай, вертун какой…
– Полой снимали, чтоб не просто слова, а доказательства были, – объяснил Миша-большой. – Радиограмму в Москву отшлепали, а следом фотокарточки пошлют. С энергетиками не просто воевать. У них свой план: дать столько-то киловатт, и точка. Пол-Расеи небось Волга током питает. Попробуй-ка план нарушить – голову снесут! Вот и выходит, это энергетики хозяева: хотят – пустят воду, а не захотят – шиш получишь. И тут хоть расшибись.
– Как это не захотят? – горячо возразил Петр. – Что они, не понимают?
– Плохой слов говоришь, Мишка, – вмешался Усман. – У них план рыба губить, да?
– Пакостное дело, ребята, а как быть – ума не приложу, – сокрушался Филипп. – Весь урожай воблы так сгубить можно. Ходил я вчера на полой. Где обсохло – гибнет икра. Висит на камышинках, сморщилась, усохла. Делать надо что-то. И выше министра есть люди. Призовут, коль надо, к порядку.
– Еще как призовут, – шумел Петр.
– Во раскипятился! – засмеялся Миша-маленький. – Без тебя обладят. Твое дело – рыбу ловить. А мы уж как-нибудь…
– «Как-нибудь»… уши развесили. Обловщика вон и то не найдете… – Петр не на шутку рассердился. – А то… «не мое дело». Все – мое дело. Возьму вот и напишу самому министру, а то и выше, чтоб нашли управу на кого следует.
– Правильна, Петряй, – поддержал Усман. – Пиши, пущай этот министр электрический мала-мала и про рыбак помнит… Черный икра он ашает, сушка тоже любит, а вода не дает…
– Тебе бы Усман все шутки шутить, – оборвал его Филипп. – А тут серьезное дело, да такое серьезное, хоть реви. И сложа руки, ребятки, сидеть не будем. Отобьем-ка телеграмму в Москву. Начальство районное и областное хлопочет, ну и пусть. А мы – сами по себе, свое слово скажем… пожестче, по-рабочему… без дипломатии. Пиши, Петр, да и отвези на почту.
Спорили ловцы, горячились, обидными словами обменивались. А в это самое время из области в Москву шли телеграммы и письма, велись долгие телефонные разговоры. И в министерстве рыбного хозяйства и в Главрыбводе, призванном охранять рыбные запасы страны, и в министерстве энергетики и электростанций десятки людей озабоченно искали выход.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20