Я не собирался просить ее жить со мной. Я скажу ей, что мы по-прежнему сможем постоянно видеться.
Когда я вошел в офис, Урсула сидела за столом. Она не подняла глаз. Я подумал, не угрожал ли ей кто-нибудь по телефону, как и мне. Но не такой был момент, чтобы спрашивать. Перед ней лежали фотографии дома на пляже и подробности покупки. Урсула встала и закрыла дверь в коридор.
– Почему ты не сказал мне? – ее голос был холодным и спокойным.
– Я собирался сказать тебе, когда приму окончательное решение.
– Ты уже принял это решение, Мэсон. Почему ты не честен со мной?
– Подожди минутку. Была ли ты честной со мной – насчет Артезии?
– Я хотела тебя. А теперь ты не хочешь меня.
– Я просто покупаю дом. Мне нужно жилище. Я слишком долго вел кочевую жизнь. Я продам обе квартиры и…
– …А зачем так далеко? Туда ехать больше часа.
– Послушай, я же не собираюсь проводить там все время.
Ее холодность внезапно сменилась печалью.
– Я буду скучать без тебя!
– Мы видим друг друга каждый день в офисе. Мы спим вместе каждую ночь. Ты не можешь просить больше.
– Я ничего не прошу. Я хочу, чтобы ты был счастлив, вот и все, – ее голос охрип.
– Я буду счастлив.
– Со мной или без меня? – похоже, она собралась плакать.
– Я не покидаю тебя.
– Почему ты чувствуешь вину?
– Я не чувствую вину.
– Слушай, это сделал не ты. Это сделала я. Если дело когда-нибудь дойдет до суда, я скажу им, что ты ничего не мог поделать.
– Я был там, Урсула. Я все видел. Я был там.
– И зачем я тебя брала с собой?!
– Действительно, зачем? Ты могла бы сделать это без меня.
– Я взяла тебя, потому что я люблю тебя. Я хотела показать тебе, как сильно я тебя люблю. Ты этого не понимаешь?
– Я понимаю, – разумом я понимал. Но чувствами я по-прежнему не мог смириться.
– Если бы тебя там не было, Мэсон я была бы мертва. Ты это понимаешь? Если бы тебя там не было, он бы убил меня.
Урсула не отвечала на телефонные звонки. Да и я тоже. Наступил кризис. Мы подошли вплотную к сути дела.
– Итак, я твоя должница, Мэсон. Ты спас мне жизнь.
Она говорила правду, но я все это видел или хотел видеть не совсем в таком свете.
– Я люблю тебя. Я знаю, что ты не хочешь об этом думать. Мне кажется, ты чувствуешь себя виновным.
Она права. Я чувствовал себя виновным. Но почему?
– Все, что я делаю, я делаю для тебя.
Я крепко обнял ее. Урсула трепетала, как птица. Ее жизнь была в моих руках. Я ненадолго забыл про приглушенный голос по телефону.
ЛОЖЬ, ОДНА ЛОЖЬ
Через два дня Урсула подхватила желудочное заболевание и рано покинула офис. Я не сказал ей, что пока она ходила на ленч, звонила Барбара. Она хотела повидаться со мной. Ее голос звучал одиноко и потерянно. Поэтому я работал допоздна, а затем, часов в восемь, поехал в Палисэйдз.
Со странным чувством я позвонил в дверь дома, в котором прожил больше года. Барбара была рада меня видеть.
– Где ты сейчас живешь?
– В старой квартире.
– Ты не можешь дать мне номер телефона?
Как я мог дать ей номер, когда телефон уже много лет был отключен! Надо снова подключить его.
– Знаешь, я его не помню. Я прихожу туда только на ночь. Я позвоню тебе завтра и скажу его.
– Как работа?
– В порядке.
– А как Урсула? Мне она понравилась.
– Урсула в полном порядке. Она очень работоспособная, – нужно найти какую-нибудь тему для разговора, где бы мне не пришлось лгать.
– Я так рада, что ты приехал! Я думала, что, может, ты не приедешь, после того, как я себя вела.
– Ты выглядишь очень усталой.
– Дела идут не слишком хорошо. Магазин не приносит дохода.
– Почему?
– Я уже на месяц запоздала с арендной платой. Товар не расходится.
Барбара открыла бутылку вина. Мы сели на кухне, как всегда делали по вечерам. В те недели, когда я жил с Урсулой, мы ни разу не сидели на кухне.
– Я знаю, что была неправа в той истории с Алексис. Прости меня.
– Это письмо было лживым. У меня не было с ней романа. Она сама все нафантазировала.
Барбара кивнула.
– Ты не подумывал о том, чтобы… вернуться ко мне?
Я знал, что она скажет эти слова.
– Не в данный момент.
Что мне было сказать? По правде говоря, я даже не скучал по Барбаре. Но сейчас я почувствовал ностальгию. Мы провели вместе немало приятных часов. Я скучал по комфорту. Рядом с Урсулой не было места для обычной жизни.
Барбара хотела, чтобы я остался. Она поцеловала меня, прижавшись ко мне телом, и прошептала на ухо:
– Для меня ты по-прежнему единственный мужчина.
Барбара была хорошей женщиной и не заслуживала такой участи. Когда она вышла из комнаты, я выписал ей чек на пять тысяч долларов и приколол к буфету в кухне. Затем снова солгал, сказав, что у меня назначена встреча.
У двери Барбара обняла меня.
– Я буду звонить, – пообещал я.
Уходя, я вспомнил, что не сказал ей о доме на пляже. Почему? Желание лгать как будто опьянило меня.
Я возвращался по бульвару Сансет, снова думая о зловещем голосе по телефону. Больше мне не звонили, и это было очень таинственно. Я знал, что мне придется расплачиваться за содеянное, и расплата будет не очень приятной.
В зеркале заднего вида появилось отражение света фары. Я подрегулировал зеркало и оглянулся через плечо. Один-единственный ослепительный луч. Мотоцикл.
Нет, это не может быть Урсула. Не может быть. Она дома, больная. Но я не звонил, чтобы проверить, как она там. И может быть, это действительно она.
Мотоцикл подъехал ближе, и свет фары залил салон машины. Разглядеть ездока было невозможно. Я высунул из окна руку и помахал, чтобы он уменьшил яркость света. Тот никак не реагировал. У меня по коже побежали мурашки. Через несколько секунд мотоцикл повернул налево, и снова стало темно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99