Короля сумели убедить, что Макларен ничего не знал о ваших действиях.
Она так корила себя за это сонное зелье, а оно, оказывается, чуть ли не спасло Рори!
Берлингем заметил радость, промелькнувшую в ее глазах, и сухо добавил:
– Но даже король не в состоянии сохранить ему жизнь. Он уже умер или вот-вот умрет, хотя и не от рук палача, как вы. Если только, – он придвинулся ближе и положил руки ей на плечи, – вы не упросите меня сохранить вам жизнь.
– Вас? – с презрением сказала Кортни. – Почему я должна молить вас о милости?
– Потому что я ближе всех к королю. – В глазах Берлингема зажегся странный лихорадочный огонек. – Да что там ближе! Власти у меня гораздо больше, чем у короля.
– Вы спятили!
– Разве? – Он так больно схватил ее за плечи, что она вскрикнула. – Как только я отделаюсь от этого слабовольного венценосца, то стану самым могущественным человеком в Англии. Я буду казнить и миловать по собственной прихоти, а земли казненных раздавать верным людям. Золото и драгоценности, женщины – все станет моим. – Он засмеялся, видя ее изумление. – Дама, которая сумеет угодить мне, получит все, чего пожелает.
Кортни, наконец, поняла.
– Значит, это вы предали короля! Но почему… – она облизала пересохшие от волнения губы и, стараясь не выдать своего отвращения к злодею, спросила: –…почему вы говорите это мне?
– Потому, что все это может стать вашим, дорогая. – Он провел рукой по ее волосам, потом вдруг схватил прядь и резко отбросил назад ее голову. – Но это в том случае, если вы попросите.
Кортни сморгнула слезы.
– А если не попрошу?
– Тогда вы умрете. И, смею вас заверить, это будет медленная и мучительная смерть.
Она попыталась освободиться от его хватки, но он прижал ее к стене своим телом, сжал лицо руками и пытался поцеловать. Она сопротивлялась изо всех сил, а он лишь гнусно хохотал.
– Ни одной женщине до сих пор не удалось отказать мне и остаться безнаказанной. После того случая в лесу я поклялся, что отомщу вам. И теперь я это сделаю. Прежде всего, я овладею вами. – Он продолжал смеяться. – Давненько я собирался сделать это, дальше откладывать не стоит. А потом, в наказание за строптивость, я вас убью, и сделаю это без сожаления.
Чем больше она сопротивлялась, тем жестче становился его смех.
– Да, убью. И доложу королевскому совету, что был вынужден сделать это, в целях самообороны. Я пришел допросить вас, а вы кинулись на меня.
– Вы – отвратительны, вы страшнее, чем Ришелье.
– Еще бы! Ришелье пляшет под мою дудку. – Берлингем с такой силой впился ей в губы, что она почувствовала во рту кровь.
Сильные руки разорвали ей рубашку, сдавили нежные, обнаженные плечи. Она закричала от боли и отчаянно билась в его руках, изворачиваясь и царапаясь, но у нее не хватало сил.
Он опрокинул ее и прижал к холодному полу. Вдруг она нащупала кинжал, который все еще лежал в кармане.
– Прекратите, или я убью вас, – проговорила она, задыхаясь.
– Убьете? – Откинув голову, он расхохотался. – Лучше признайте свое поражение и уймитесь.
Тут она вонзила нож ему в грудь и почувствовала, как острие, разорвав рубашку, вошло в тело. Какое-то мгновение Берлингем не мог понять, что произошло. Но, когда из зияющей раны полилась кровь, он с трудом поднялся на ноги и, спотыкаясь, дошел до запертой двери и стал колотить в нее, как безумный, крича при этом:
– Тюремщик! Сюда! Скорее! Скорее! Ошеломленная Кортни, стоя на коленях, смотрела, как распахнулась дверь и на пороге появился дюжий тюремщик. Обхватив его за шею, Берлингем тяжело повис на нем и смерил Кортни суровым взглядом.
– Ты подписала себе приговор, женщина. Сначала тебя подвергнут публичному суду, а потом вся Англия увидит, как закачается на перекладине владычица морей, покрывшая себя позорной славой.
Дверь с грохотом закрылась, а слова Берлингема продолжали звучать у Кортни в ушах. Владычица морей. Об этом прозвище знал только один человек, тот самый, который заверял ее в неумирающей любви. Как же он ненавидит ее сейчас! Она стала терять сознание, а его имя звучало, словно эхо, у нее в мозгу: Рори Макларен.
* * *
«Что бы ни случилось, что бы ты ни услышала, тебя не должны найти. Ты поняла?»
В полузабытьи Кортни пыталась вслушаться в слова своей няни. Когда на нее набросили тяжелую накидку, она зажмурилась. Дверь закрылась, и она долго-долго ждала, прежде чем открыть глаза. Было темно и ничего не видно. Она находилась в каком-то крошечном помещении и задыхалась под плотной накидкой. Ей казалось, что стены сжали ее со всех сторон, и она провалилась в небытие.
Где-то вдали раздались голоса: грубые и резкие, от них веяло опасностью. Голос няни, тихий и сдержанный, дрожал от страха, а мужские голоса, напротив, звучали издевкой. Затем все стихло.
Кортни знала, что она упрямица. Папа говорил, что она унаследовала это от дедушки. Папа. Ей казалось, что она видит его и слышит его голос. Но затем это видение стало расплываться. Она хотела задержать в памяти дорогое лицо, но оно пропало. Он такой красивый, с ласковым голосом.
За пределами ее убежища было тихо. И хотя по тону леди Монтиф она знала, что ей дано очень строгое приказание, Кортни решила ее ослушаться. Приподняв накидку, она выглянула в щелку шкафа.
Леди Монтиф лежала на полу. Ее красивое розовое платье было испачкано красным. Вокруг стояли незнакомые мужчины и с удивлением смотрели на нее. Кортни мало, что знала о смерти, но с детской проницательностью поняла, что ее няня мертва. Дрожа от страха, она натянула накидку на голову и отпрянула обратно в шкаф. Она сидела, не двигаясь и едва дыша. Если ее найдут эти страшные люди, которые убили няню, то лучше ей умереть здесь, в темноте.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77