– Голос Кэла был твердым и решительным.
Далси крепко сжала инструмент с длинной ручкой, в котором был зажат кусочек оторванной плоти, а Кэл тем временем отвязал несколько резиновых жгутов.
– Вытрите кровь.
Она сделала, как он велел, и была потрясена, увидев зазубренный край торчащей из раны кости.
– Там кость…
– Знаю. Держите. – Кэл работал быстро и умело – резал, перевязывал, сшивал. – Сломанные кости – самое меньшее, о чем нам надо волноваться, – пробормотал он.
Далси взглянула на него. Он работал уже больше двух часов, и по лицу у него струился пот. Она взяла со стола влажную салфетку и промокнула ему лоб. Метнув ей благодарный взгляд, Кэл снова принялся за работу.
Натаниэль застонал и беспокойно зашевелился.
– Дайте ему еще хлороформа, – шепнул Кэл.
Далси приложила к лицу мальчика тряпочку, и он снова затих.
– Далси, мне нужна ваша помощь.
Услышав просьбу Кэла, она быстро встала рядом с ним, и они начали работать сообща, сшивая разорванные ткани и выправляя сломанные кости. Наконец они закончили, продезинфицировав рану и перевязав ее чистыми бинтами.
Когда Кэл, наконец, поднял голову, светильники уже догорали, а у стоявших вокруг людей были бледные и изможденные лица.
– Можете укладывать его на кровать, – сказал Кэл Барку и Роберту.
– Как ты думаешь, худшее уже позади? Кэл помотал головой и отвернулся:
– Нет. Худшее впереди.
В доме было тихо. Будто кто-то умер, подумала Далси, пробираясь на кухню в полуночной тьме.
Нетронутый ужин, приготовленный Робертом, давно остыл в почерневшем котелке. Персиковый пирог лежал на буфете рядом с забытым кофейником.
Ей не понадобилось свечи, чтобы найти чай и еще горячий чайник. Налив две чашки, Далси вернулась в комнату к Кэлу – она, не смыкая глаз, сидела там с тех пор, как закончилась операция.
Гроза прошла, стало прохладно. Далси открыла дверь и увидела силуэт Кэла у окна.
Он обернулся и взял чашку.
– Дети спят?
Она кивнула.
– Они боялись остаться одни, так что Клара спит в комнате Фионы, а Эмили и Белль – у Старлайт.
– А тетя?
– Роберт приготовил ей мед с теплой водой и виски, и она легла в постель.
– А что мои братья?
Далси покачала головой.
– Вряд ли они сегодня заснут. Барк бродит где-то на берегу, а Дарв заперся в комнате.
– Я бы просто придушил их…
– Не надо, – перебила Далси. – Все мы допускаем ошибки. Но на этот раз… – Она замолкла. Но на этот раз, как сказал бы папа, ошибка может оказаться фатальной.
Далси взглянула на неподвижную фигурку Натаниэля. Какой же он маленький и беспомощный!
– Он поправится?
Кэл отставил чашку и потер онемевшее плечо. Не стоит сейчас говорить о плохом.
К тому же он может ошибаться. Во всяком случае, он молил Бога о том, чтобы ошибиться.
– Утром посмотрим. Может, поспите?
– Я не могу его оставить. Надо быть здесь на случай, если он придет в себя. – Девушка пододвинула стул поближе к постели. – Если захотите отдохнуть, можете устроиться у меня в комнате. Или у Натаниэля.
Кэл помотал головой.
– Через несколько часов должен наступить кризис. Мне нужно быть рядом.
Он отвернулся и подошел к окну. Луна освещала Барка, который мерил шагами берег, словно пантера в клетке. Этот остров всегда был для них и убежищем, и тюрьмой.
Кэл потер воспаленные глаза и мимоходом подумал о том, что надо бы вымыться и переодеться. На его брюках и рубашке остались пятна запекшейся крови, на сапогах засохла грязь. Он взглянул на Далси. Она выглядела не лучше – окровавленное платье, мокрые, спутанные волосы. И все же, невзирая на кровь и грязь, она никогда еще не казалась ему такой… прекрасной. Ни одно другое слово не пришло Кэлу на ум. Во время всех процедур она вела себя необыкновенно – никогда он еще не видел такой решительности. Ни разу даже не поморщилась: промокала кровь, перевязывала, накладывала швы. Должно быть, она невероятно устала – и все же готова была остаться здесь, с Натаниэлем.
Кэл пододвинул стул к другой стороне кровати и с удовольствием опустился на него.
– Мы подождем вместе, – сказал он и поднес к губам чашку.
Кризис наступил незадолго до рассвета. Тихо и недвижимо лежавший Натаниэль вдруг сел на кровати и испустил безумный, первобытный вопль.
Успевшая задремать Далси почувствовала, как у нее кровь застыла в жилах. Очнувшись, она схватила мальчика за руки. Они были горячие, как уголья.
– Господи! – прошептала она. – Он весь горит!
– Принесите воды, надо его обтереть, – сказал Кэл, разбинтовывая мальчику ногу.
Вернувшись от колодца с ведром воды, Далси с ужасом увидела, что Кэл снова раскладывает инструменты. У кровати с обеих сторон горели лампы. Натаниэль уже лежал на кровати, бледный и неподвижный. Бинты были разрезаны, нога распухла и стала фиолетово-черной. Сильно пахло хлороформом.
Кэл вытащил из сумки маленькую пилу.
У Далси замерло сердце.
– Что вы собираетесь делать? – охрипшим голосом спросила она.
Не глядя на нее, он ответил:
– Я хочу, чтобы вы ушли.
– Я не уйду! – Она опустила ведро на пол и подбежала к кровати, словно рассвирепевшая медведица, вставшая на защиту детеныша. – И не позволю вам… сделать то, что вы собираетесь.
– Не позволите? – Он возмущенно обернулся к ней. – Не позволите?!
– Вот именно! Я знаю, что вы затеваете, и не допущу этого.
– Ради Бога, неужели вы думаете, что у меня есть выбор?!
– Как вы можете? – воскликнула она. – Как вы можете даже подумать о таком ужасе? Вы понимаете, что с ним будет?
– И вы еще спрашиваете меня об этом?! – Кэл вскинул покалеченную руку. – Вам не кажется, что я лучше, чем кто-либо, знаю, что с ним будет?
Далси ошеломленно молчала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50