Он постарался справиться с разочарованием – ему не хотелось омрачать эти мгновения. Разгадка тайны подождет пару дней, пока она не будет уверена в его любви.
Любовь. Это странное и нежданное чувство наполняло его давно забытым умиротворением.
К ее удивлению, он спросил:
– Как получилось, что ты взяла к себе этих сироток?
Он услышал, как у нее вырвался глубокий вздох, и понял, что сделал правильный выбор. Пока лучше не задавать сложных вопросов, а постепенно завоевывать ее доверие. Прижавшись к нему, Далси успокоилась.
– Папа говорил, что я всегда жалела бездомных. Должно быть, такова моя натура. В детстве я подбирала щенков, лисят и енотов. А во время войны появилась Фиона, за ней Натаниэль. И не успела я опомниться, как весь дом оказался заполнен людьми, которые от меня зависели. – И она прижалась губами к шее. Кэла.
– Если будешь продолжать в том же духе, – хрипло прошептал он, – то получишь еще одного бездомного бродягу. Я испытываю слабость к нежным поцелуям, особенно в шею.
– Вот к таким? – И она пробежала полуоткрытыми губами по его горлу, пока он не издал тихий, глубокий стон.
– Мисс Далси Трентон, вы бесстыдница.
– Знаю, – сказала она, продолжая осыпать поцелуями его грудь, живот, двигаясь все ниже, пока он не отреагировал точно так, как она ожидала.
– Совершенно никакого стыда, – произнес он, притянув ее к себе и накрыв ее губы своими. – Не могу поверить в то, что ты со мной делаешь.
Он перевернулся на бок и привлек Далси к себе, и она прошептала:
– Еще вопрос – только один.
Издав тяжелый вздох нетерпения, он произнес:
– Какой вопрос?
– Если мои подозрения насчет твоего дальнейшего поведения верны, не могли бы мы на сей раз лечь в постель?
Он со смехом подхватил ее на руки и понес к кровати. Как только они упали на покрывало, он пообещал себе, что на этот раз путешествие будет медленным и долгим, даже если для этого понадобится вся ночь.
Так и оказалось.
Им удалось немного вздремнуть, но оба были слишком возбуждены, чтобы тратить время на сон. Они любили друг друга спокойно и неторопливо, подобно волнам, накатывающим на берег жарким летним днем, а потом – неистово и бурно, давая золю сжигающей их страсти.
– Почему ты бросил медицину? – Свернувшись калачиком у его груди, Далси медленно обводила пальцем его темные брови.
– Хирургу необходимо иметь две руки. Без твоей помощи я не смог бы помочь Натаниэлю.
– Это не так! – сказала она, садясь. – Разве ты не понимаешь? Натаниэля спас твой талант, а вовсе не я. Твои знания бесценны, и война не смогла их у тебя отнять. Их нельзя растрачивать понапрасну. Папа говорил…
Он закрыл ей рот ладонью. Далси не поняла, согласен он с ней или нет, сердится или просто задумался.
Наконец Кэл произнес:
– Ты так часто повторяешь слова своего отца. Расскажи мне о нем.
– Папа умел прекрасно говорить. Всех к нему тянуло: мужчины покупали у него любой товар, а женщины… – Она покачала головой, вспоминая. – Женщинам хотелось заботиться о нем и о маленькой девочке, которая осталась без матери. – Далси взглянула на Кэла. – Я тебе говорила, что мама умерла, когда я была совсем маленькой?
– Нет, ты об этом не упоминала.
– Она умерла, и папа обо мне заботился, а я – о папе. И нам никто больше не был нужен.
– Я знаю, ты прекрасно можешь позаботиться о себе, – улыбнулся Кэл. – Вижу, ты идешь по стопам отца.
Она кивнула, не уловив юмора в его словах.
– Я всегда была папиной дочкой.
– А братья или сестры у тебя были? – спросил Кэл.
Она покачала головой.
– Только мы с папой. Пока не появилась Белинда.
– Белинда? – переспросил Кэл.
– Папа женился на ней, когда мне было тринадцать лет. Она влюбилась в него с первого взгляда. Отец Белинды был чарлстонским коннозаводчиком. Он не хотел расставаться с единственной дочерью и дал папе сто акров прекрасной земли, чтобы он устроил на ней собственную плантацию.
Дедушка мне нравился, но… – голос Далси стал звучать мягче, – мне был нужен только папа. С ним было так интересно, так… – Она замолкла, но Кэл успел почувствовать, сколько любви было в ее словах. – Я устала говорить, – пробормотала она, покрывая поцелуями его грудь. – Может, мы займемся чем-нибудь другим?
– Мисс Трентон, – протяжным голосом отозвался он, почувствовав, как громко у него заколотилось сердце, – вы – коварная маленькая ведьмочка.
– Папа гордился бы мной, – прошептала она, и их захлестнула волна страсти.
Позже, когда они без сил лежали рядом, Кэл понял, что так ничего и не узнал об отце Далси – этот человек так и остался загадочной фигурой из ее туманного прошлого.
Кэл лежал и смотрел на спящую Далси. За окном горизонт окрасился первыми, еще бледными лучами света. Свежий утренний ветер пах морем. Все было как всегда, но в то же время совсем по-другому – он чувствовал себя возрожденным. В первый раз с тех пор, как кончилась война, ощущал душевное равновесие. Благодаря этой дерзкой, страстной девушке, которая любила его.
Любовь. Это чувство расцветало у него в сердце, наполняло его такой радостью, что ему хотелось прокричать о нем на весь дом.
У Далси дрогнули веки, и, открыв глаза, она спросила:
– Чему ты улыбаешься?
Кэл прижался губами к ее ладони.
– А я разве улыбаюсь?
– Да.
– Для улыбки имеется повод. Благодаря тебе я снова чувствую себя полноценным мужчиной.
Далси села и убрала волосы с лица. В ее глазах вспыхнул огонь, и она возмущенно произнесла:
– Как ты можешь говорить такие ужасные вещи! Когда же ты поймешь, что отсутствие одной руки не делает тебя неполноценным!
Ее гнев возбуждал его даже больше, чем попытки соблазнения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50