Потом, все потом!Больше нам не нужно было изнурять себя, путешествуя от рассвета до заката, так как в этих краях замки располагались близко друг от друга, лишь небольшая верховая прогулка отделяла один замок от другого. Сильный конь Раймонда легко выдерживал нас обоих; к вечеру мы не уставали и давали представления. Все шло гладко, если не считать необходимости защищать меня от похотливых мужланов.Здесь, как и в других странах, менестрелям жилось легче, чем прочим людям низкого происхождения. Среди них немало было грамотных; встречались и дворяне, пошедшие в артисты ради собственного удовольствия или в поисках приключений; их везде тепло принимали и всегда кормили до отвала.После той, первой ночи мы выбирали замки покрупнее – такие, в которых могли содержать Ричарда. Оказавшись внутри, мы подслушивали, подглядывали, подмечали входы и выходы. Раймонд старался выспросить кого только возможно; за многие месяцы он научился распознавать недомолвки и отличать ложь от правды.Мне такое было недоступно. Никто, кроме, может быть, самой последней судомойки, не унизится до разговора с бродячей танцовщицей; кроме того, я не понимала их гортанного языка. Если бы я согласилась разделить ложе с сенешалем или одним из гостей-дворян, я, возможно, и сумела бы расспросить их, но, поскольку это было невозможно, я помогала Раймонду по-другому.Каждую ночь после представления нам отводили угол, где мы могли бы поспать. Вначале мы делились тем, что услышали и узнали. И только потом, убедившись, что Ричарда здесь нет, мы предавались любви или сну.Если бы мы не были столь счастливы вместе, подобная жизнь вскоре могла бы нам наскучить. В темницах полуразрушенных старых замков, обычно стоящих на крутых, скалистых берегах, можно было спрятать дюжину королей – я повидала эти темницы во множестве. Однако их обитателями были в основном крысы, жуки и тараканы, и лишь дважды за время поисков мы наткнулись на запертые двери. Первый раз это случилось в Обернбурге, второй раз – в Мильтенберге, и оба раза Раймонд ждал, пока никого не окажется рядом, стучал в дверь и звал, пока не получал ответа и не узнавал, что узник – не мой брат король.К середине марта мы поняли, что, если будем заезжать в каждый замок по пути, мы доберемся до Вены не раньше лета. Страх за Ричарда снова сковал мне сердце; в ту ночь я устрашилась и своей незаконной связи с Раймондом. Не могу сказать, что его поцелуи были не так сладки, но после той ночи я часто лежала без сна и гадала, когда же все это кончится. Многие мои страхи рассеивались к утру, однако остальные ехали со мной в Вертхайм. Подняв голову и увидев замок впереди, я поняла, что впервые страшусь предстоящего вечера.К счастью, ни графа, ни его супруги, ни придворных не оказалось дома; а сенешаль с небольшим отрядом, пригласивший нас к ужину, был рад любому развлечению. Когда мы закончили играть, петь и танцевать, нам отвели комнатку возле кухни; там была даже настоящая кровать.Как только мы остались одни, Раймонд обнял меня и пытливо заглянул мне в глаза.– Ты устала, любовь моя, – сказал он. – Благодарю Господа за эту удобную постель. Ложись и спи, я же вернусь в зал и выпью с сенешалем несколько кубков вина. Если он окажется разговорчивым, не придется обшаривать замок – во всяком случае, не думаю, что владелец замка отсутствовал бы, будь его пленником король Англии!Должно быть, вскоре я крепко заснула, так как проснулась только наутро. Раймонд стоял рядом, держа в одной руке флягу с вином, а в другой – каравай хлеба.– Наконец-то новости, милая! – сказал он. – Леопольд и император Генрих 14 февраля встретились в Вюрцбурге. С тех самых пор ни одного горожанина не пропускают в замок Мариенбург. Конечно, причина, почему закрыли замок, может оказаться совсем в другом, однако нам нужно скорее отправляться в дорогу.Так как Вюрцбург находился в тридцати милях от Вертхайма, нам весь день предстояло провести в седле. По пути мы сделали лишь один привал.– Кто знает, – говорил Раймонд, – может быть, нас и пустят. Пока не стоит думать, что в Мариенбурге держат Ричарда, – возможно, горожан не пускают в замок по другой причине. Мы с тобой – менестрель Блондель и танцовщица Джоанна – ищем ночлега и хотим немного заработать. Если стража выгонит нас, мы что-нибудь придумаем.Как я узнала впоследствии, он просто пытался успокоить мои страхи, сам же изобретал один план за другим, как нам проникнуть в Мариенбург.Как и остальные замки, Мариенбург стоял на скалистом высоком берегу реки; его силуэт чернел на фоне вечернего неба. Мы увидели высокую главную башню и еще одну, круглую; несмотря на предупреждения Раймонда, сердце мое тревожно забилось, когда мы начали подъем по крутому склону.Конь наш устал от долгого пути; у подножия холма Раймонд спешился.– Жди меня здесь, – велел он мне. – Я подойду к воротам и, если все спокойно, вернусь за тобой.– Нет, – возразила я. – Помоги мне слезть, и мы пойдем вместе. Коня можно привязать к дереву.– Но…– Мы пойдем вместе! – повторила я, спрыгивая на землю. – Одна я здесь не останусь!Раймонд нахмурился и поднял вверх руки в знак того, что уступает. Привязав коня к молодому деревцу, он вскинул на плечи мешок с лютней, и мы вышли на дорогу.Подойдя к воротам замка, Раймонд громко постучал. Ответа не последовало; он постучал еще раз. Ворота открылись. Пока он говорил со стражником, я отступила в тень. Вначале стражник только качал головой, но после того, как Раймонд дважды полез в свой дорожный кошель, стражник ухмыльнулся, буркнул что-то более дружелюбным тоном и пропустил нас.Мы оказались в крепости, однако Раймонд предупредил, что, со слов стражника, в сам замок нас ни за что не пропустят.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70