– Ты думаешь, он пытался… что Питер может…
– Я ничего не думаю, – спокойно ответила Клэр. – Но даже если что-то и было…
– Нет, не было! – горячо возразила девушка; чувствовалось, что она говорит искренне. – Питер бы никогда… он просто не мог… – Она замолчала, прижав ладони к пылающим щекам.
– Я должна была спросить.
– Понимаю. Ты напрасно беспокоишься, Тони убьет любого, кто посмеет обидеть меня.
– Я так и думала.
Тони защищает то, что считает своим, позавидовала Клэр. Многое она согласилась бы отдать за то, чтобы он считал ее своей не только до конца лета.
– Питер всегда был другом Тони, – медленно произнесла Сузи. – Его мать умерла, когда он был совсем маленьким, с отцом они никогда не ладили, поэтому Питер все время проводил у нас. Он был мне как второй брат.
По тому, как она опустила глаза и зарделась, Клэр заподозрила, что слово «брат» не совсем точно характеризовало отношения, возникшие между молодыми людьми.
– Я виновата в том, что мы больше не друзья. Я наговорила ему… ужасные вещи.
– Друзья не держат зла, – мягко начала Клэр, – может быть…
Но Сузи горестно покачала головой.
– Я не могу попросить у него прощения, я даже сама себя не могу простить.
– Почему ты не расскажешь мне, что случилось?
После минутного колебания Сузи промолвила:
– Питер был со мной, когда произошел несчастный случай. Сразу после Нового года резко похолодало, но погода стояла чудесная. У меня были каникулы, и дома сидеть не хотелось. Тони был занят, и Питер сказал, что поедет со мной кататься. – Она смотрела мимо Клэр, вдаль, вспоминая. – Я взяла кобылу Ласточку. Я сама ее вырастила и выездила. Как я скакала на ней прошлым летом!
Сузи заломила руки, ее голос прервался от волнения. Клэр почувствовала угрызения совести от того, что заставила девушку воскресить в памяти тяжелые воспоминания.
– Питер предложил поехать проверить водопои. Было холодно, на дороге образовалась корка льда. Ласточка, оказавшись на воле, радовалась и нетерпеливо покусывала удила. Мы проверили один водопой и направились к другому. Ласточка опять стала резвиться – вставала на дыбы, трясла головой. – Сузи замолчала, не замечая, как по щекам катятся слезы.
– И что случилось?
– Она поскользнулась. Мы ехали по краю оврага, и все бы обошлось, если б не было гололедицы. Ласточка упала с обрыва.
– И ты вместе с ней?
– Я не успела соскочить и лежала без сознания, когда Питер спустился к нам. Ласточка, падая, придавила меня. Она не могла подняться и бессильно била копытами. Лишь когда Питер заговорил с ней, успокоилась. Но… у нее была сломана нога. Скорее всего, я была в шоке – ничего не чувствовала и не понимала. – Сузи потерла левую ногу, как если бы успокаивала мучительную боль. – У Питера… было с собой ружье. Ковбои всегда берут ружья, когда объезжают угодья. Он… он сделал то, что и должен был сделать. – Она прижала ладони к ушам, как будто хотела заглушить звук выстрела.
Клэр вытерла слезы со своих щек, опустилась на диван-качалку рядом с Сузи и взяла ее за руку. Та благодарно сжала ее пальцы.
– Я знаю, другого выбора не было, – еле слышно прошептала она. – Даже тогда знала, но сорвалась и накричала на него, назвала убийцей.
– Ты была потрясена случившимся, только что потеряла друга. И я уверена, Питер понимал, что ты наговорила сгоряча.
– Нет. Тогда я ненавидела его.
– Не верю, что все эти месяцы он держит на тебя зло.
– Может, и так, но это еще не все. Питер освободил мою ногу – тогда еще я не чувствовала боли, – посадил на свою лошадь и повез домой. Пока мы ехали, я опять потеряла сознание…
– Ничего удивительного. – Клэр сочувственно сжала пальцы Сузи, с содроганием представляя, какую нестерпимую боль перенесла девушка.
– Когда Питер пришел навестить меня в больницу, я уже знала, что с ногой плохо. Я случайно услышала, как медсестры говорили, что я останусь хромой, и жалели меня. А когда я увидела Питера, внутри все закипело от страха и злобы. Я обвиняла его во всем: в несчастном случае, в гибели Ласточки, в том, что случилось с моей ногой. Я… я сказала ему, что никогда не прощу, что он сделал меня калекой, – закончила она шепотом.
Клэр молчала, размышляя над только что услышанным. В сумерках она видела у загона одинокую фигуру Питера: он облокотился на изгородь и тревожно вглядывался вдаль, что-то явно мучило его.
– Ты винишь его? – спросила Клэр. – Считаешь, что он виноват?
– Конечно, нет! – выпалила Сузи. – Мне было больно и страшно, вот я и напустилась на него, хотя понимала, что он не виноват. Если бы не Питер, я бы умерла.
– Ты сказала ему об этом?
Сузи грустно покачала головой.
– Мне так стыдно, я даже не могу смотреть ему в глаза. Он должен презирать меня.
Вспомнив, как Питер смотрел вслед Сузи, Клэр возразила:
– Вряд ли.
– А что ему еще остается?
– Может быть, он считает, что ты по-прежнему винишь его в том несчастном случае и поэтому избегаешь его.
– Он так не думает, – не согласилась Сузи, – он знает, что не виноват.
– Допустим. Но известно ли ему, что ты это осознала? Ведь ты не говорила ему, что была не права.
– Но он должен знать.
– Как?
– Ну, потому что… потому, просто должен…
– Каким образом? – мягко, но настойчиво повторила Клэр.
– Я… я не знаю… – еле выдавила из себя Сузи.
– Наверное, тебе стоит сказать ему, – тихо предложила Клэр, а увидев в глазах подруги выражение протеста, добавила: – Ты многим обязана ему.
Сузи посмотрела вдаль, и Клэр по выражению ее задумчиво-испуганного лица догадалась, что Питер все еще стоял у загона.
– Что я скажу ему? – Сузи стиснула пальцы, так что они побелели.
– Ты найдешь верные слова.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45