«Я на прием к доктору…» К доктору какому? Все так странно, но запах она узнала мгновенно. Слабый, но ни на что не похожий дурманящий аромат темно-синих свечей. Форга зажигал их везде, где бы они ни встречались. Алекса покрылась испариной.
Человек в перчатках рядом с ней был, несомненно, профессионал. Он велел ей идти за ним, и так они обследовали каждую комнату. С фонарем в руке он хватался за каждую дверь, каждый шкаф, даже картину, за которой тоже могло быть что-то спрятано. Ничего не было. Ничего, кроме книг, сотен и сотен книг по медицине, праву, психиатрии. Ни писем, ни дневников, ни документов.
Они поднялись наверх в скучную белесую переднюю, так же напоминавшую приемную – приемную для кого и чего? В углу стояла ширма, и, когда ее спутник отодвинул ее, Алекса не могла не ахнуть. Перед их глазами предстала восхитительная спальня. Кровать покрыта норковым пледом, в зеркальных стенах отражались темно-красные, восточного вида, столбы под навесом из золотого шелка.
Несмотря на профессионализм провожатого, то, что надо было найти и чего она так боялась, нечаянно обнаружила именно она. Споткнувшись о ступеньку при входе в ванную с серебряными стенами, она схватилась за большое кольцо в стене. «Стена» открылась, и внутри оказался большой встроенный шкаф, где аккуратными рядами лежали кнуты, ремни, палки, цепи. В глубине находилось то, что, по ее представлениям, должно было быть электрическим стулом – не потому, что соединялось с электричеством, а из-за большого количества прикрепленных к нему ремней, цепей и зажимов. Дом садиста, но это еще не значит, что его владелец – Бакстер Форга, или, если Мимс так хочет, Борис Бакстер, для которого он раньше сводничал.
Одновременно со взломщиком Алекса увидела то, что могло привести к разгадке – сейф. Он был точно так же обшит панелями и заперт на замысловатый замок. Пуэрториканец наклонился и расстегнул пиджак, и Алекса увидела у него за поясом множество маленьких инструментов. Она держала фонарь, удивляясь тому, что руки перестали дрожать. Взломщик попробовал одну отмычку, затем вторую.
Дело оказалось непростым. Она не надела часов, и по ней сбегал пот оттого, что уходило время, и от жары в самом шкафу. Прошло по крайней мере полчаса, пока сейф, наконец, не поддался.
– Теперь мы в расчете с черным панком, – прошептал он. – Теперь, черт побери, будет видно, что мы здесь побывали. О'кэй, леди, за работу. Я еще посмотрю вокруг, но спорю, то, что вы ищете с Мимсом, здесь.
В сейфе оказалось несколько кредитных карт без имени, выданных Европейско-Американским торговым банком, конверт с фотографиями красивых девушек, порнографические картинки, заставившие Алексу снова вспомнить об отравленном мясе, но никаких снимков Бакстера Форги не было и в помине. Взгляд Алексы упал на блокнот в кожаном переплете и с золотой монограммой «Члены клуба». Она быстро пролистала страницы. Десятки имен, некоторые со значками и инициалами, которые ей совершенно ничего не говорили. В голове промелькнула мысль… да, вот он, на букве «Г»… Пол Груен – три телефонных номера и пометки ЛБК и КОНТ на полях. «Любит бить кнутом», – Алекса закусила губу. Что значат другие буквы, Алекса не знала и не интересовалась. Клуб, похоже, уже распался. Слава Богу. Эта ниточка никуда не приведет.
Неожиданно она наткнулась на письма, три или четыре письма. Еще не читая, Алекса поняла, что в них то, чего она больше всего боится – Бакстер Форга, которого по фотографии в «Ола» Мимс опознал как Бориса Бакстера, вдохновитель и спонсор пластических операций на лице, – этот человек стоял и за «Фонтаном». Достаточно было увидеть знак на бледно-розовой писчей бумаге. На ней большими, темно-розовыми буквами выделялось слово «МАГДА» – точно так, как говорила Джо… Письма Магды Светлане и Баксу – Борису Бакстеру.
Все здесь. Все, что ищет Мимс. Все, чего так не хотела найти она. Алекса начала читать так быстро, что слова сливались в одно. «Он подонок… Порви с ним… не стоит того… не доверяй ему… он губит тебе жизнь, поощряя эти эксперименты. Я не могу больше принимать в этом участие. Куда это нас заведет? Становится все опаснее…» Алекса, только что умиравшая от жары, похолодела, увидев следующие строки: «Бакс, это конец. Я уезжаю из страны и забираю мою сестру Светлану с собой…» Сестру! Светлана и Магда сестры! Алекса припала к двери. Невероятно, но так очевидно… одна сестра помогает другой, одна сестра поставляет другой пациентов. Алексе становилось плохо, но она продолжала читать. «Твои грандиозные идеи разрушили жизнь Светлане, другим людям, и наконец она услышала меня после того, что случилось с Тери…» – Алекса застонала. Пуэрториканец подскочил через секунду:
– В чем дело? Ты нашла, что искала?
Она качнула головой и выдохнула:
– Я не уверена. Еще пару минут…
Он посмотрел на свои броские часы под золото.
– Бери все с собой. Уже поздно.
– Одну минуту.
Надо прийти в себя и читать дальше, чтобы доказать без всякого сомнения, что Борис Бакстер и Бакстер Форга – одно и то же лицо.
«Моя сестра Светлана и я уезжаем в Европу. Предупреждаю, если вздумаешь доставать ее, я иду в полицию. Я знаю, хоть она мне и не верит, что ты заработал тысячи на ее исследованиях. Мы можем доказать, что ты виноват во всех наших деяниях. Ты причина всех бед. У нас все было хорошо, пока ты не появился и не вскружил Светлане голову сумасшедшими идеями о вечной молодости. Ты будешь гнить в аду, ты чудовище…»
Пуэрториканец вошел снова и резко встряхнул Алексу, поставив ее на ноги.
– Мы уходим. Возьми письма или оставь. Мне наплевать. Нет ни «снега», ни денег.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106