Надо было посвятить главу тем, кто рожден с совершенной внешностью. О том, как ее поддерживают, что это такое, как с ней живется. Красота развращает, абсолютная красота развращает абсолютно…
– Алекса не развращена! – Джо кипела от злости, и Браун положила ей руку на плечо. Джо стряхнула ее.
– Как вы можете так говорить! Алекса, она… никогда не будет такой.
Браун убрала руку.
– Ты виделась с Форгой?
– Как вы узнали о нем?
Теперь настала очередь злиться Браун Шнайдер.
– Ты, по-моему, забываешь, что это мой бизнес, моя работа – знать тех, кто на самом деле принимает решения, докапываться до сути. Впервые за всю свою жизнь в журналистике я в растерянности. Я не могу пробиться к Форге, пробиться к Мадам Дэви. «Мадам Дэви никогда не дает интервью», «Мадам Дэви не может с вами связаться, она путешествует, она в Индии… в Париже… собирается уехать из Калифорнии».
– Почему бы вам не написать об этой тайне? Чем не сюжет?
Браун рассмеялась, чуть не опрокинув португальскую чашку с кофе.
– Абсолютно верно, Джо. Я написала отличнейший рассказ, невероятный, построенный на сорванных интервью, отговорках, об ошеломительной жизни человека, который благодаря гигантской власти, кажется, способен испаряться с самой планеты.
– Когда это напечатали? Я должна прочитать. – Джо смотрела так угрюмо, что Браун перестала смеяться.
– Что-то не дает тебе покоя. Я хочу узнать, что… Я думаю, это связано с нашей загадкой. Блэр зарубила статью. Даже когда я пригрозила, что уйду из журнала, она не шевельнулась… и я осталась. Знаешь почему? – Джо не ответила, тогда Браун встала и облокотилась на камин, вглядываясь в глаза Джо. – Потому что задето мое любопытство. Я намерена выяснить, что стоит за этой странной конспирацией… и очень скоро.
– Правда? И что вы нашли? – возбужденно вырвалось у Джо.
Браун хитро посмотрела на нее.
– Междоусобный спор даст быстрые результаты.
– Междоусобный?
– Знаешь Артура Рэддиша – нашу неповторимую Редиску, который всегда выкидывает что-нибудь новенькое?
Джо кивнула. О чем опять толкует Браун?
– Я узнала от моего шустрого ассистента, который подружился со всеми помощниками в журнале, что Редиска вторгся на мою территорию – в мою область.
– Ну? – Джо больше не заботилась о том, что покажется глупой. Ставка слишком высока. Она была в смятении. Взгляд упал на большие часы на камине. Два сорок – как она могла забыть о времени… но теперь Джо не могла уйти, пока Браун не расскажет все…
– Два дня назад я сказала ему это в лицо. У меня были неопровержимые доказательства его дерзости. Он хотел поместить в свою колонку «Я обличаю» материал о Мадам Дэви. Как обычно, он вспыхнул, но быстро отошел и рассказал, что моя гипотеза верна… и что Блэр не дала согласия дальше работать над материалом. Больше того. Она потребовала, чтобы он оставил Мадам в покое…
– А он?
– Мы – профессионалы, – надменно произнесла Браун. – Я стимулировала его журналистский инстинкт. Вероятней всего, он попытается переплюнуть меня. Сделает явочным порядком интервью с Мадам Дэви или с Форгой, и тогда Блэр сдастся и поместит статью, но она не сделает этого…
– Почему?
Браун глубоко затянулась.
– У Форги какая-то власть над Блэр. – Браун заколебалась. – Я думала, что знаю ее. Но с тех пор, как погиб ее брат, я уже не уверена. Однако мне точно известно, что если не сейчас, то в недавнем прошлом у нее с Форгой была, скажем так, определенная личная связь. Она сохраняет все в секрете – этого хочет, а скорее всего, требует он.
Это уже слишком. Плотина вдруг прорвалась. Джо разрыдалась. Ей было стыдно, и Браун онемела от неожиданности. Все глубоко запрятанные страхи, чувства вылились в поток слез, такой же обильный, как дождь за окном.
После чашки кофе и бессвязных слов утешения Браун, Джо постепенно пришла в себя, но все еще дрожала, не зная, что делать и что говорить.
– Ты расскажешь мне, Джо?
Джо закусила губу и покачала головой. Она уже выложила все Барри Хантеру. Что же теперь, рассказывать все первому попавшемуся слушателю, внимательному и сочувствующему?
– Мне надо идти.
– Почему? На улице льет как из ведра. Ты такая уставшая – отдохни на диване, подними ноги повыше. Хочешь – говори, не хочешь – не рассказывай.
Мысли о том, что надо идти на улицу, искать телефонную будку, связываться с Майком и, в зависимости от того, что он скажет, звонить Барри Хантеру, – все это казалось проклятьем господним.
– Можно от вас позвонить?
– Да, телефон в спальне, вторая дверь направо…
– Мне по междугороднему… В Калифорнию…
– Хоть на Луну. Делай, что тебе нужно. – «Несчастное дитя», – подумала Браун. Она не сомневалась, что необычная красота Алексы стала причиной ее искаженных ценностей, в то время как Джо несла на своих плечах весь груз обязанностей сестры. Что-то здесь не так. Браун Шнайдер была уверена в этом, так же, как в том, что верно разбирается в людях.
Спальня тоже была заставлена книгами. Джо почти не удивилась, если бы Браун спала на книгах. И везде такое множество фотографий, что Джо с трудом нашла телефон. Он оказался не около кровати, а на столике в углу, присоединненый к автоответчику. Джо представила, как часто Браун предоставляла ему отвечать на звонки, сама жадно вчитываясь в страницы.
Четверть четвертого, значит, в Сан-Диего четверть первого. Господи, только бы Майк не обедал!
Он не обедал. Наконец-то она дозвонилась. Выложив Майку все, Джо почувствовала, как теплота его заботы обволакивает ее. Словно в конце концов бросили спасательную веревку.
– Подожди минутку. – Джо услышала, как он подозвал ассистента.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106