Сейчас только одиннадцать. Она начала писать письмо Марку, как решила еще в офисе «Бритиш Эйруэйс». Неожиданно ей пришло в голову, что какова бы ни была правда о нем, он должен знать правду о ней. «Я думаю о тебе больше, чем о ком-либо в моей жизни, но…» Словами изложить ужасную историю было трудно. Она написала все на одном дыхании. Но получилось так мелодраматично, что Алекса тут же разорвала письмо и спустила обрывки в унитаз. Одиннадцать тридцать. С письмом придется подождать. Да и лучше написать его потом, когда свершится задуманное.
Одевалась она с трезвой и ясной головой. Открыла дверь в спальню, чтобы услышать, когда приедет Форга. Хотелось принять успокоительное, но хватило решимости не делать этого – сейчас надо целиком контролировать себя.
Сунув билет на самолет во внутренний карман серой сумочки, Алекса весело выпорхнула вниз навстречу Форге – полностью готовая для важной встречи.
Переговоры проходили в небольшом зале отеля «Коннот». С церемонностью Старого Света Форга представил Алексе троих мужчин – директоров гигантской медицинской компании «Першалл». Двое англичан и один, высокий и совершенно лысый, вероятно, немец или голландец. Алекса, без сомнения, произвела эффект, и поначалу директора даже не знали, как с ней себя вести. Взгляды украдкой, высокопарные комплименты, несвязный разговор. Она очень старалась, чтобы произвести впечатление человека с ясной головой. Директора начали понемногу расслабляться и по просьбе Алексы дали ей свои визитные карточки, выпив уже по два бокала хереса, в то время как и Форга и Алекса ограничились «Перье».
Когда с первым блюдом – копченым осетром – было покончено и выпито «Монтраше», компания приступила к обычным для них деловым вопросам. Они заговорили о текущем положении дел в фирме, о цифрах, попросили Форгу дать более подробное описание планов мировой экспансии – в Европу, Дальний Восток, Южную Америку.
Трио наслаждалось собой – все, включая и Форгу, хотя улыбался он редко и отвечал на вопросы по-деловому кратко. Алексу особо ни о чем не спрашивали. Но на заданные ей вопросы она тоже ответила сжато и профессионально: как прошло турне по Штатам, как популярно теперь повсюду ее лицо.
Форга откинулся на спинку дивана и время от времени обменивался фразами по-немецки с длинным лысым соседом. Очень скоро Алекса поняла, что трио встретилось с ними фактически отпраздновать сделку – главная часть работы была уже позади. Наверное, они выразили желание посмотреть на нее, удовлетворить любопытство и убедиться, на самом ли деле она обладала тем магнетизмом, которым хвастался Форга. Впервые Алекса поняла, что сама стала для компании своего рода бесценным товаром.
Два пятнадцать. Пришло время показать им другую сторону своего магнетизма.
– Господа! – Ее тон потребовал внимания. Встав, Алекса ослепительно улыбнулась. Даже Форга все еще оставался в расслабленном состоянии и посмотрел на нее благодушно, хотя, несомненно, ровный ход встречи был прерван.
Алекса гордилась собой. Значит, Форга еще не узнал о взломе на Одиннадцатой улице и удалось обманывать его целых тридцать шесть часов. Она репетировала выступление всю ночь, но слова в неожиданно наступившей тишине стали шоком для нее самой.
– Мадам Дэви – не только шарлатан. Она опасный человек. С ее продуктом все в порядке, но прошлое этой женщины ужасно. Почти так же, как ужасна и она сама. Мне известно, что она имела две так называемые косметологические клиники, занимавшиеся операциями на лице, закрытые впоследствии американским правительством, и, может быть, не только две. Она уродовала людей. Она изуродовала мою мать, которая сразу совершила самоубийство.
Я долго молчала, потому что не имела доказательств. Теперь они есть. – Никто не шевельнулся. На лицах троих бизнесменов застыло почти театральное выражение шока и ступора. Она не осмелилась взглянуть на Форгу и помахала перед ними их визитками. – Я обязательно вышлю их вам позднее. Как вы сами понимаете, после этого мой контракт с «Дэви» не будет продлен. И сильно сомневаюсь, чтобы вскоре вообще можно было продлевать его с кем бы то ни было.
Она торопливо вышла из комнаты, выскочила из гостиницы, молясь, чтобы хватило времени перебежать через улицу, прежде чем Форга нагонит ее. Она бежала вперед, не зная куда. На пути попался небольшой сад, в глубине которого виднелся проход с колоннадой. Он вел в церковь. Надо было спрятаться, пересидеть какое-то время, пока можно будет въехать в «Скайвейс».
Это была католическая церковь, очень старая, с роскошными витражами на окнах. Алекса сидела там почти час, сгорбившись в последнем ряду.
Постепенно присутствие духа возвращалось. Это было совсем не просто. Она заставила себя осмотреться вокруг. Когда часы показали половину четвертого, Алекса с усилием поднялась со скамьи: страх почти парализовал ее. Перед тем как покинуть церковь, она решила отменить заказ на самолет и полететь другим рейсом, так безопаснее. Хоть в «Бритиш Эйруэйс» уверяли, что никогда не объявляют имена пассажиров заранее, зная влиятельность Форги, она не могла быть уверена, что что-то может остаться от него в тайне и в последний момент он не окажется на соседнем сиденье.
Она останется в «Скайвейс» и напишет длинное письмо Марку, объяснит, почему сделала все, что могла, чтобы уничтожить компанию его матери. И почему, из-за чувств к нему, не будет искать другого возмездия для его Мадам Дэви и, конечно, Форги за смерть Энн Першинг. Она отправит письмо, как только приземлится в Нью-Йорке. Если с ней что-то случится, по крайней мере, он будет знать, в чем дело и кто виноват.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106