– И еще надо дать водиле на чай. Ну, с богом!
В зале не было свободного места. Все были такие загорелые, красивые, блестящие. Однако меня уйти не попросили. Это классно.
Только мы уселись, как Эмили воскликнула:
– А вот и Лара!
Между столиками ритмичной походкой двигалась высокая блондинка. Первое, что мне пришло на ум при взгляде на нее, – поля пшеницы, по которым свободно гуляет ветер. Она вся была словно позолочена, будто ее окунули в золотистый сироп. В этом ресторане было много красивых людей, но она, вероятно, была самой привлекательной.
– Здоро-о-ово, – протянула она, когда Эмили меня представила.
– Здорово, – ответила я.
Обычно я говорю «привет» или «приятно познакомиться», но мне хотелось соответствовать местным традициям.
Подошел официант. Или стоит сказать «спектакль начался»? Мне говорили, что все официанты в Лос-Анджелесе – бывшие актеры. Этот Адонис был так хорош, что ему самое место на съемочной площадке.
– Здрасте, дамы, – ослепительно улыбнулся он. – Меня зовут Дэйян. Я буду обслуживать вас сегодня и собираюсь делать это, пока вам плохо не станет.
– Это кого вы изображаете? – Лара пристально разглядывала официанта с озадаченным видом. – Кевин Клайн во «Входе и выходе»? Или тот парень из сериала «Уилл и Грейс»?
Дэйян был встревожен и неохотно признался:
– Это моя вариация Джека из «Уилл и Грейс».
– Я так и подумала! – просияла Лара. – Знаешь что, Дэйян? Мне сегодня не особо хочется Джека. Обслуживай-ка нас в стиле…
Ее синие глаза остановились на нас с Эмили.
– Кого бы нам захотеть? Выберите актера? Арни? Ральф Файнес?
– Мне нравится Николас Кейдж, – призналась я.
– Как у тебя с Кейджем, приятель? – спросила Лара у Дайяна.
– В каком фильме? – спросил он сердито.
– «Дикие сердцем»? – попробовала предложить я. – «Город Ангелов?»
Он замер. Выражение лица какое-то отсутствующее. Я решила, что ему не по душе мое предложение. Вдруг его тело вытянулось, словно у него не было костей.
– Отличный выбор, – протянул он. Господи, он превратился в обаятельного Ника Кейджа с такими же припухшими веками.
И тут я услышала собственный смех и поняла, что уже сто лет ничто не казалось мне смешным.
– Могу я принести прекрасным дамам напитки? – медленно и с расстановкой спросил Дэйян.
– Мне коктейль «Водкатини» с водкой «Грей Гуз». Льда не надо. Четыре оливки, – сказала Лара.
– А мне яблочный мартини с водкой и колотым льдом, – объявила Эмили.
– И мне, – пробормотала я. – Яблочный.
– Будет сделано, крошки!
Надо признаться, меня поразила Лара. Когда я сначала хлопала глазами на ее пушистые волосы с прядями медового цвета, на ее крепкое тело с золотистым загаром, то сразу решила, что если вы посмотрите в словаре сочетание «пустоголовая красотка», то Лара будет фигурировать в качестве иллюстрации. Но она была столь же умна, сколь и красива. Я не совсем уверена, что это справедливо.
Подойдя к барной стойке, Дэйян внезапно остановился, слегка согнулся, словно готов упасть на одно колено, повернулся к нам, показал на нас пальцем и подмигнул. Что-то сказал. Одно из слов точно было «крошки». Мне пришлось похлопать ему. Уж очень он старался.
Потом он вернулся с напитками. Все еще пребывая в роли, он начал:
– Наше специальное предложение сегодня… И тут мой мозг переключился в «спящий режим».
Мне очень хотелось узнать, что же сегодня предлагают по специальной цене, но длительный зрительный контакт почему-то блокировал работу органов слуха. Такое всегда случается. До меня доносились лишь отрывки.
– … готовится с черничным…
– Ой, – пробормотала я с благодарностью, все еще не в силах оторвать глаза.
– …добавляется…
– Кто-нибудь слушал эту фигню? – спросила Лара, когда он ушел. – Я всегда отключаюсь, когда они заводят эту пластинку.
Я ужасно обрадовалась, что не я одна такая, и воскликнула:
– У меня то же самое, когда кто-то мне рассказывает, как проехать. Вся моя энергия уходит на то, чтобы кивать головой и изображать внимание.
Лара сказала:
– Ну, ты крута!
Это высшая похвала по-американски.
– Я тоже такая. Начало я понимаю – «сначала направо», а потом такое впечатление, что собеседник строчит, как пулемет, а я улавливаю одно слово из двадцати…
– «На втором светофоре…»– встряла я.
– «А на Догени-драйв налево». Где ты ее взяла? – Лара посмотрела на Эмили и показала на меня. – Она суперская!
Ее ярко выраженное дружелюбие плескалось через край, но меня все равно жгло чувство собственной ущербности. Кто эта Лара? Оказалось, она работает на студии.
– На киностудии?
Она бросила на меня удивленный взгляд. А что, бывают еще какие-то? Но потом просто кивнула.
– Ну да, на киностудии. Независимой.
– Это значит, – сказала Эмили, – что они делают кино «не для всех».
– И получают за него копейки, – засмеялась Лара.
– Много работы?
– Не особо. Следующие две недели я буду занята подготовкой торжественного обеда для съемочной группы фильма «Голуби», а пока простой.
– А у меня простой уже столько времени! – вздохнула Эмили.
Я внимательно слушала. Кажется, «простой» значит «период спокойствия и бездействия». Вот это мне нравится в поездке в Штаты. Можно нахвататься всяких новых сленговых словечек до того, как они дойдут до Ирландии. Для справки: я первая в районе Блэкрок стала использовать словосочетание «и ежику понятно», которое услышала в Нью-Йорке, когда навещала Рейчел. Это все равно что посмотреть фильм за полгода до того, как он пойдет в прокате у тебя дома.
– Думаю, у меня, кроме простоя, ничего уже не будет до конца жизни, – от алкоголя Эмили стала сентиментальной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136