ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Оно тут же растеклось молочной лужицей. Я решила не обращать внимания и лучше подумать о чем-нибудь приятном.
– Так вот, Хелен, когда я подружусь с такими, как Мадонна, – беспечно начала я, – ты будешь в полной задни…
– Смотри на вещи трезво, Рейчел, – перебила Хелен. – Хотя, я думаю, ты потому и докатилась до психушки, что не умеешь смотреть правде в глаза…
– О чем ты? – в свою очередь перебила я.
– Дело в том, – объяснила она с жалостливой улыбкой, – что знаменитости вряд ли живут вместе с остальными, ведь правда? Надо же охранять от посторонних взглядов их личную жизнь. А иначе такие, как ты, выйдя из дурдома, тут же побегут в газету, чтобы тиснуть заметочку типа: «Секс в кокаиновом аду» или что-то вроде.
Она была права. Я расстроилась, но не очень сильно. В конце концов, я наверняка смогу видеть их за завтраком, обедом и ужином и на каких-нибудь мероприятиях. Может, у них там и танцы бывают.
– И уж конечно, кормежка у знаменитостей получше, – с каждым словом Хелен мне становилось все более тошно. – Тебе никакие деликатесы не светят, потому что папочка слишком прижимист. Тебя поселят в дешевую комнату, а звезды будут жить в апартаментах-люкс.
Я почувствовала прилив злости на своего скупого отца. Как он смеет не заплатить, чтобы меня поселили со знаменитостями!
– И трясти его совершенно бесполезно, – Хелен просто читала мои мысли. – Он говорит, что мы теперь бедные – из-за тебя – и что нам нынче даже настоящие чипсы не по карману, а только те, что в желтых пачках.
Настроение у меня совсем упало. Я лежала и молчала. Что самое удивительное, молчала и Хелен.
– Но все равно, – наконец сказала она, – как-нибудь ты обязательно столкнешься с ними. Ну, там, в коридоре, на спортплощадке или еще где-нибудь. Может быть, тебе даже удастся подружиться с кем-нибудь из них.
Внезапно я ощутила прилив радости и надежду. Уж если мне удалось убедить Хелен, значит, и самой можно было в это поверить.
4
Я была шапочно знакома с Люком Костелло задолго до того, как однажды ночью легла с ним в постель. Он был ирландец и я была ирландка, хотя тогда мы еще не знали этого друг о друге. К тому же мы жили в четырех кварталах друг от друга.
Мы довольно часто виделись, потому что ходили в одни и те же бары. Это были ирландские бары, но не те ирландские «гетто», где поют «Нация снова едина» и собирают деньги на «Наше Общее Дело». Нет, те бары были другие. Они вошли в моду так же, как пивные несколько лет назад. Названия у них были прикольные, в ирландском духе, например «Трясина» или «Убитый Че». Каким-то из них, не скажу точно, каким, владела одна поп-звезда ирландского происхождения. И какая именно звезда, тоже не вспомню.
Быть ирландцем в Нью-Йорке – несмываемое клеймо, но пока я там жила, я воспринимала это, как нечто обыденное.
Итак, мы с Бриджит оттягивались в барах. Там мы иногда говорили на родном диалекте, но всегда как бы посмеиваясь над собой. И от души потешались над Люком и его друзьями, когда случалось их там встретить. Ни Бриджит, ни я вовсе не были злыми, но… вы бы поглядели на этих молодцов! Любой из них прекрасно смотрелся бы в составе какой-нибудь модной в начале семидесятых рок-группы. Они были из тех, кто играет на огромных стадионах, въезжает на «феррари» в бассейны, фотографируется с неизменно худющими блондинками.
Люк и остальные мальчики были примерно одного роста, около шести футов, и все как один обладали длинными волнистыми волосами. А у мужчин тогда считалось модным носить волосы одной длины, разделенные пробором посередине, и желательно, чтобы они были прямые и редкие. Обладатели густых, блестящих, волнистых волос не котировались.
Кто-нибудь из них то и дело радовал нас новой стрижкой. Это могло быть что-нибудь очень короткое, или с падающей на глаза челкой, или обесцвеченное перекисью. Если уж ежик – то это был всем ежикам ежик! А иногда они брились наголо и отпускали бачки, чуть ли не сходящиеся под подбородком. В общем, это могло быть все что угодно.
Одежду они носили такую же старомодную, как и стрижки. Хлопок, хлопок и еще раз хлопок, иногда с вкраплениями из кожи. Особый акцент делался на плотность облегания, которая позволяла безошибочно определить, кому из них делали обрезание, а кому нет.
Они были абсолютно невосприимчивы к моде. Костюмы от Томми Хилфигера, шляпы от Стасси, жакеты Фэтфарм, рюкзаки «Дизель», кроссовки «Адидас» или «Тимберлендс» – я даже не уверена, что они вообще знали о существовании всех этих вещей. Да любой на моем месте усомнился бы. Единственное, что могу сказать в их защиту, – ни у одного из них не было шведской куртки с бахромой. По крайней мере, мне никогда не приходилось видеть такой ни на одном из них.
Люк и его дружки выглядели ходячими анахронизмами. Мы их называли «Настоящие Мужчины», вкладывая в это определение изрядную долю иронии.
Что касается уже упомянутых «вкраплений из кожи», то в них-то вся и штука. Понаблюдав за этой компанией несколько месяцев и вволю поиронизировав над ней, мы с Бриджит вдруг заметили одну странную вещь. Когда они выходили в свет вместе, то лишь один из всей компании был в кожаных брюках. Интересно, как им удавалось так подгадать? Может, они созванивались перед встречей и обсуждали друг с другом, кто что наденет, как это принято у девчонок?
Больше месяца мы убили на попытки обнаружить какую-то закономерность. Была ли тут своя система? Например, Джои разрешается надевать свои кожаные штаны по средам, Гэзу – по вторникам, и так далее. И наконец, что произойдет, если вдруг в кожаных штанах появятся сразу двое?
Но однажды вечером мы заметили нечто еще более странное, чем эта брючная ротация.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165
– Так вот, Хелен, когда я подружусь с такими, как Мадонна, – беспечно начала я, – ты будешь в полной задни…
– Смотри на вещи трезво, Рейчел, – перебила Хелен. – Хотя, я думаю, ты потому и докатилась до психушки, что не умеешь смотреть правде в глаза…
– О чем ты? – в свою очередь перебила я.
– Дело в том, – объяснила она с жалостливой улыбкой, – что знаменитости вряд ли живут вместе с остальными, ведь правда? Надо же охранять от посторонних взглядов их личную жизнь. А иначе такие, как ты, выйдя из дурдома, тут же побегут в газету, чтобы тиснуть заметочку типа: «Секс в кокаиновом аду» или что-то вроде.
Она была права. Я расстроилась, но не очень сильно. В конце концов, я наверняка смогу видеть их за завтраком, обедом и ужином и на каких-нибудь мероприятиях. Может, у них там и танцы бывают.
– И уж конечно, кормежка у знаменитостей получше, – с каждым словом Хелен мне становилось все более тошно. – Тебе никакие деликатесы не светят, потому что папочка слишком прижимист. Тебя поселят в дешевую комнату, а звезды будут жить в апартаментах-люкс.
Я почувствовала прилив злости на своего скупого отца. Как он смеет не заплатить, чтобы меня поселили со знаменитостями!
– И трясти его совершенно бесполезно, – Хелен просто читала мои мысли. – Он говорит, что мы теперь бедные – из-за тебя – и что нам нынче даже настоящие чипсы не по карману, а только те, что в желтых пачках.
Настроение у меня совсем упало. Я лежала и молчала. Что самое удивительное, молчала и Хелен.
– Но все равно, – наконец сказала она, – как-нибудь ты обязательно столкнешься с ними. Ну, там, в коридоре, на спортплощадке или еще где-нибудь. Может быть, тебе даже удастся подружиться с кем-нибудь из них.
Внезапно я ощутила прилив радости и надежду. Уж если мне удалось убедить Хелен, значит, и самой можно было в это поверить.
4
Я была шапочно знакома с Люком Костелло задолго до того, как однажды ночью легла с ним в постель. Он был ирландец и я была ирландка, хотя тогда мы еще не знали этого друг о друге. К тому же мы жили в четырех кварталах друг от друга.
Мы довольно часто виделись, потому что ходили в одни и те же бары. Это были ирландские бары, но не те ирландские «гетто», где поют «Нация снова едина» и собирают деньги на «Наше Общее Дело». Нет, те бары были другие. Они вошли в моду так же, как пивные несколько лет назад. Названия у них были прикольные, в ирландском духе, например «Трясина» или «Убитый Че». Каким-то из них, не скажу точно, каким, владела одна поп-звезда ирландского происхождения. И какая именно звезда, тоже не вспомню.
Быть ирландцем в Нью-Йорке – несмываемое клеймо, но пока я там жила, я воспринимала это, как нечто обыденное.
Итак, мы с Бриджит оттягивались в барах. Там мы иногда говорили на родном диалекте, но всегда как бы посмеиваясь над собой. И от души потешались над Люком и его друзьями, когда случалось их там встретить. Ни Бриджит, ни я вовсе не были злыми, но… вы бы поглядели на этих молодцов! Любой из них прекрасно смотрелся бы в составе какой-нибудь модной в начале семидесятых рок-группы. Они были из тех, кто играет на огромных стадионах, въезжает на «феррари» в бассейны, фотографируется с неизменно худющими блондинками.
Люк и остальные мальчики были примерно одного роста, около шести футов, и все как один обладали длинными волнистыми волосами. А у мужчин тогда считалось модным носить волосы одной длины, разделенные пробором посередине, и желательно, чтобы они были прямые и редкие. Обладатели густых, блестящих, волнистых волос не котировались.
Кто-нибудь из них то и дело радовал нас новой стрижкой. Это могло быть что-нибудь очень короткое, или с падающей на глаза челкой, или обесцвеченное перекисью. Если уж ежик – то это был всем ежикам ежик! А иногда они брились наголо и отпускали бачки, чуть ли не сходящиеся под подбородком. В общем, это могло быть все что угодно.
Одежду они носили такую же старомодную, как и стрижки. Хлопок, хлопок и еще раз хлопок, иногда с вкраплениями из кожи. Особый акцент делался на плотность облегания, которая позволяла безошибочно определить, кому из них делали обрезание, а кому нет.
Они были абсолютно невосприимчивы к моде. Костюмы от Томми Хилфигера, шляпы от Стасси, жакеты Фэтфарм, рюкзаки «Дизель», кроссовки «Адидас» или «Тимберлендс» – я даже не уверена, что они вообще знали о существовании всех этих вещей. Да любой на моем месте усомнился бы. Единственное, что могу сказать в их защиту, – ни у одного из них не было шведской куртки с бахромой. По крайней мере, мне никогда не приходилось видеть такой ни на одном из них.
Люк и его дружки выглядели ходячими анахронизмами. Мы их называли «Настоящие Мужчины», вкладывая в это определение изрядную долю иронии.
Что касается уже упомянутых «вкраплений из кожи», то в них-то вся и штука. Понаблюдав за этой компанией несколько месяцев и вволю поиронизировав над ней, мы с Бриджит вдруг заметили одну странную вещь. Когда они выходили в свет вместе, то лишь один из всей компании был в кожаных брюках. Интересно, как им удавалось так подгадать? Может, они созванивались перед встречей и обсуждали друг с другом, кто что наденет, как это принято у девчонок?
Больше месяца мы убили на попытки обнаружить какую-то закономерность. Была ли тут своя система? Например, Джои разрешается надевать свои кожаные штаны по средам, Гэзу – по вторникам, и так далее. И наконец, что произойдет, если вдруг в кожаных штанах появятся сразу двое?
Но однажды вечером мы заметили нечто еще более странное, чем эта брючная ротация.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165