Курица испанская! Сейчас, сейчас, я еще что-нибудь для нее придумаю…
– Может, лучше не писать письмо Карлосу? – осторожно предложила я.
Я слышала, как она лихорадочно перебирает:
– Курица, каракатица, крокодилица, ослица… Нет!
– Почему нет?
– Потому что тогда он будет знать, что я его любила. Знаешь, – добавила она, – если она хочет задержаться в качестве его девушки, ей придется научиться двум вещам.
– Каким же?
– Минету и всепрощению.
Зазвонил телефон. Мы обе рванулись к нему, я – из гостиной, Бриджит – из своей спальни. Бриджит успела раньше. У нее еще в детстве была отличная реакция и ярко выраженные рефлексы. Мы провели немало счастливых минут, стуча друг другу под коленкой линейкой и радостно крича: «Прыгает, прыгает!»
– Это меня! – крикнула она мне.
Через несколько секунд она вошла в гостиную и. задыхаясь, выпалила:
– Угадай, кто это был!
– Карл ос.
– Как ты догадалась? Ладно, неважно. В общем, он хотел извиниться. Он… придет сегодня вечером.
Я ничего не сказала. Кто я такая, чтобы вмешиваться?
– Давай-ка приберем, он будет здесь через полчаса.
Я нехотя скомкала пустые коробки из-под пиццы, собрала пивные банки и отнесла свое одеяло к себе в комнату. Карлос не пришел через полчаса. Ни через час. Ни через полтора часа. Ни через два. Ни через три.
Бриджит весь вечер бродила как потерянная.
– Он не мог снова так со мной поступить, – бормотала она. – Он ведь обещал, что больше не будет меня мучить.
Через полтора часа она сломалась и заставила меня позвонить ему. Никто не ответил. Это ее несколько успокоило – она решила, что он в пути. Но когда прошло еще двадцать минут, а он все еще не приехал, ей пришлось отказаться от этой версии.
– Он с ней, с этой малявкой! – стонала она. – Я это чувствую! Я знаю, я ведь ведьма, мои предчувствия меня никогда не обманывают.
Ужасно, но у меня в душе зародилось нечто вроде радости. Мне даже хотелось, чтобы он вел себя с ней вот так, по-свински. Может быть, она наконец порвет с ним. Но, разумеется, мне было стыдно за это свое чувство.
Когда прошло три часа, она решительно встала и сказала:
– Все. Я иду к нему.
– Не надо, Бриджит! – умоляла я. – Ну пожалуйста… Где твое достоинство… твое самоуважение… он же свинья… они даже не достойны, чтобы ты на них написала… какого черта… сядь…
Когда раздался звонок, мне показалось, что вся квартира с облегчением вздохнула.
– Через одиннадцать часов, – пробормотала Бриджит.
Я уж решила не уточнять, что одиннадцатый час остался далеко позади, а сейчас шел уже шестнадцатый или даже семнадцатый.
Вдруг в глазах у Бриджит зажегся странный огонек.
– Смотри-ка, что сейчас будет, – процедила она сквозь зубы и решительно подалась к домофону. Она набрала побольше воздуха, а потом самым громким голосом, какой я когда-либо у нее слышала, проорала: «Отъе. сь!»
Потом она отвернулась от домофона и зашлась от смеха:
– Будет знать, ублюдок!
– Можно, теперь я? – с жаром спросила я.
– Валяй! – взвизгнула она в припадке великодушия.
– Гм-м, – я прочистила горло. – Ну ладно, попробуем: вот именно, отъе. сь!
И мы зарыдали от смеха другу друга в объятиях. В дверь снова позвонили, долгим, пронзительным звонком. Мы сразу же замолчали.
– Не отвечай, – задохнулась я.
– Не могу, – фыркнула она, и мы снова едва не лопнули от смеха.
Когда Бриджит наконец смогла говорить, она сняла трубку и произнесла:
– Давай поднимайся. Ты, мерзкая волосатая свинья.
И она нажала кнопку «Открыто».
У него был очень хмурый и обиженный вид. И это неудивительно. Потому что это оказался Дерил. а вовсе не Карл ос. Дерил! Мечты иногда сбываются.
Трудно было предположить, что он еще когда-нибудь переступит порог нашей квартиры. Честно говоря, я уже не рассчитывала на него. Я думала, что он давно потерял мой номер телефона. Но, видимо, он запомнил адрес. Я была так счастлива, что со мной чуть судороги не сделались. Какими глупыми теперь казались мне все мои страхи.
– Привет, Ребекка, – сказал он опасливо.
– Рейчел, – поправила я его.
– Да нет, меня зовут Дерил, – сказал он.
Он вовсе не показался мне таким симпатичным, как тогда, в субботу вечером, но мне было все равно. Ведь он был классно одет, знал Джея Макинерни, и я положила на него глаз.
– Ну, так вот, Ребекка, – взгляд у него был какой то не сцентрированный, – я, значит…
– Извини, – пришлось перебить мне, – но меня зовут Рейчел.
Мне тут же стало неловко: вдруг он подумает, что я его из вредности поправляю.
– Но это неважно, – поспешила добавить я.
Я чуть не сказала: «Зови меня Ребеккой, если хочешь».
– Чего это вы, девочки, обругали меня? – спросил он и выдохнул, после чего нам стало более менее ясно, почему у него такой блуждающий взгляд.
Бриджит просто онемела от изумления и разочарования, так что пришлось отвечать мне:
– Мы приняли тебя за другого…
В дверь снова позвонили, и Бриджит мгновенно оживилась. Она подбежала к домофону, схватила трубку и выдала длиннющую тираду, в которой можно было разобрать лишь одно слово из каждых десяти: «ублюдокдолбаныйдерьмособачьечтобте-беалкашпроклятый».
Она завершила свою речь вежливым приглашением: «Входи, пьянь!» и нажала кнопку. Лишь после этого, хорошенько разглядев Дерила, она издала странный мрачноватый смешок:
– Мама миа! Мама! Миа! Ха-ха-ха!
Не надо было вообще рассказывать ей о моем свидании с Дерилом. Ох, не надо! Сейчас, когда она в таком невменяемом состоянии, бог знает, чем это может обернуться. Она засунула большой палец в рот, вплотную приблизила свое лицо к лицу Дерила и значительно проговорила: «Мама». Потом еще раз злобно усмехнулась и пошла к двери.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165