С пришельцами воевать? Так о них, до сих
пор, вроде, никто и не думал. Почему у военных особый отдел называется
контрразведкой? "Против разведки", значит? А откуда разведка, если один
Мир, одно государство, один народ?
Ладно, попробуем уцепиться за другое. Аппарат. Корабль - и внутренние
дела аппарата. Осталось только задуматься, что такое аппарат! Вот тут ему
и стало страшно, потому что он задумался - и не нашел ответа. Он сам
всегда входил в аппарат. Был винтиком, шестереночкой - пусть своевольной,
но все-таки исправной деталькой, работал сам и знал, как работают другие
шестерни, и как они сцепляются друг с другом, и где и почему
проворачиваются вхолостую. И все-таки он не мог бы сказать, как и для чего
устроен весь аппарат. Он верил в его целесообразность, просто заставлял
себя верить, потому что эта целесообразность как-то не стыковалась с
жизнью; была жизнь с ее болячками, ее логикой и ее здравым смыслом, и был
аппарат, который пронизывал собой все, существовал, жил, работал, невзирая
на ее болячки, вопреки ее логике и ее здравому смыслу. Просто об этом не
надо было думать, и он не думал.
Ну, какой вопрос в проклятом мешке? Есть мир, есть аппарат, а что на
макушке? Правительство? Ладно: что такое правительство? "Верховный", -
подумал он и скривился, потому что это было просто слово, за которым
ничего не стоит. Он не знал, старый тот или молодой, умный или глупый. Кто
он такой и как его зовут. Менялся или во всю жизнь был один и тот же.
Правда, был случай: Юл Тассен из общего схлопотал статью. Ляпнул при ком
не надо - сказка, мол, вроде Верховного. Других таких случаев он не знал.
Никто не говорил о Верховном. Может быть, никто и не думал, как не думал
он сам: Верховный - это что-то далекое, условное, такое, что никак не
влияет на жизнь. На жизнь влияют те, что рядом: ближайшие два-три яруса
аппарата. Обычно дальше никто и не знает. Он знал дальше: все восемь
ярусов, включая министерства. На министерствах кончалось все. Правда, над
ними маячило еще нечто: канцелярия. Личная канцелярия Верховного. Грозное
и таинственное, предел всякой информации. А что за этим пределом?
Какое-то удивление - испуганное, что ли? - он ведь неплохо знал все
три кодекса: уголовный, трудовой и имущественный. Мелкой сошке надо хорошо
знать законы, чтоб безопасно их нарушать. Законы, дополнения, уточнения,
особые акты. Но нигде - ни в кодексах, ни в наросших на них бумажных
сугробах - он не встречал ни слова о структуре государства. Он и сам не
знал, чему больше дивиться: тому, что не встречал, или тому, что никогда
об этом не думал. А собственно, чему удивился? Думай - не думай,
сделать-то ничего не можешь, разве что в тюрьму загремишь.
Странное чувство - и страх, и злость, и непонятная ему самому
радость: а ведь придется узнать. Ах, черт меня возьми, ну и задачку я себе
выбрал!
Лен вернулся часа через три. Покосился настороженно, встретил взгляд
Хэлана и вздохнул.
- Проверил?
- Похоже. Тэф говорит: всю вахту над душой торчали.
- Контроль?
- Они, проклятые дармоеды! Дорвались!
- Работа такая.
- Работа! Я бы их, ублюдков! Живешь, как крыса: вышел за дверь - и
рот не открой! Хорошо, еще в ЖО люди, хоть по отсекам ячейки не работают.
- Брось, Лен. Везде так.
- Везде! Сам попробуй! Третий контракт торчу... седьмой год...
взбесишься! На станции один, тут один... на люди вышел - и то язык за
зубами.
- А на Планету не тянет?
- Что я, ненормальный? Тянет, конечно. Знаешь, не могу. Раз полгода
прожил... удрал! Прямо не люди, а гадюки, только б друг друга жрали.
- Брось, и там люди есть.
- Люди везде есть, только тут свои, а там... Я ж привык: если что,
вытащат и считаться не станут. А там на улице пришибут - ни одна сволочь
не глянет. Переступят.
- А не страшно?
- Ты об этом? Страшно. Да ведь кто ко мне идет? Кому совсем край. Ну
вот, накроет меня камушками, ты полезешь вытаскивать?
- Не знаю. Наверно, полез бы. Сроду дурак.
- А это еще безопасней. Половина на половину.
- Эх, не хотелось бы тебя подвести!
- А! Не бери в голову! Первый ты, что ли?
- А этот твой... Тэф, он как?
- С Авлара.
- Ясно. Лен, а вот спасатели - что они за ребята?
- Нормальные парни. Слабак в спасатели не пойдет.
- Это в шахте, да?
- Нет, там аварийщики. Это - летуны. Мы же столица все-таки. Где-что
на астероидах, ближе нас никого.
- Что, и корабли есть?
- Да не то, чтобы корабли. Боты спасательные - две штуки.
- Эй, полуночники! - весело сказал Майх и очутился рядом. - О чем
разговор?
- Да так, - отозвался Хэлан. - Про жизнь.
- А я тут прикинул... у меня, вроде, знакомый на Тенаре. На два года
раньше кончил, мы с ним еще на Авларе немного пересеклись. А потом пропал.
Наши говорили, на Тенар завербовался. Нол Энх. Пилот.
Лен внимательно поглядел на него.
- Есть такой. Только мы с ним не очень... ну, не сталкивались как-то.
- А зачем? Этот... из наблюдения, он же его знает?
- Еще один? - хмуро спросил Хэлан.
- Не мне тебя учить... Эр. Лену сейчас нельзя суетится. А парень все
равно рискует - хоть так, хоть так.
- Риск риску рознь. Кто тебя с этим пилотом сведет, тому ведь узнать
придется. Еще одного под пулю?
- Ты не прав, - мягко сказал Майх. - Своих надо уважать. Почему тот,
кто нас ловит, должен знать больше, чем тот, кто нас прячет? Это честно?
- А расплата та же. Да. Майх, а без шуму не выйдет?
- Вряд ли. Все-таки корабль.
- Погодите, - сказал Лен, - вы о чем?
- Все о том же, - буркнул Хэлан.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66