Надо перетерпеть, биил Эраф.
Никогда не выбираешь из двух благ - только из двух зол.
- Но аких Калат был вашим другом!
- Да. И поэтому я не спорю с ним. Огил сам выбрал свою судьбу - пусть
же будет по воле его.

Теперь я совсем один - Баруф ушел от меня. Последний раз я слышал его
в бреду, и больше он не пришел ни разу, не отозвался и не ответил.
Теперь я знаю, почему он молчит. Его убивают опять, и опять я позволю
это.
Я думаю о Баруфе и о себе, потому что с какой-то минуты мы
нераздельны. Мы с ним, как сросшиеся близнецы, у которых две головы, но
одно дело. Я привык измерять наши чувства делом. А если отбросить дело,
что такое Баруф? Умный, добрый, порядочный человек.
А если оставить только дело? Холодный, жестокий прагматик,
неразборчивый в средствах и равнодушен к людям.
Как совместить доброго друга - и человека, который играл моей жизнью
и моей душой? Заботливого командира - и того, кто молча позволил изгнать
самых верных своих бойцов?
Это Олгон, думаю я. Мир, где человек - только винтик, где обрублены
корни, где прошлое не существует, а настоящее - только то, что надо
как-нибудь пережить.
Баруф виноват только в том, что родился в Олгоне. Как мне его судить?
думаю я. Если бы он проделал все это в Олгоне - поставил к стенке верхушку
и загнал полстраны в лагеря - я бы принял это почти что без возмущенья:
что значат отдельные судьбы, когда спасают страну? Он просто действовал в
Квайре, как действовал в Олгоне, и даже гораздо мягче - ведь он не жесток
и дозу насилия отмерял по силе сопротивления.
Я все о нем знаю, думаю я, хоть совсем ничего не знаю. Не знаю, любил
ли он хоть когда-то и был ли счастлив в любви. Тосковал ли он по нашему
миру, мучили ли его те несбыточные желания, что, как фантомные боли,
одолевают меня. И все-таки я последний, кто знает его. Те, что знал его в
Олгоне, уже не родятся, а здесь он предал немногих своих друзей.
Это, несправедливо думаю я. Человек, изменивший историю и
переделавший мир, не должен уйти без следа. Он, как и я, подлежит людскому
суду. Если он виноват - пусть его осудят. Если он прав - пусть будут ему
благодарны. Я знаю, ему это было бы безразлично, ему - но не мне.
Я не могу тебя отпустить, думаю я. Я слишком тебя люблю и слишком
тебя ценю, чтобы позволить какому-то Таласару распоряжаться памятью о
тебе. Я тебе сохраню, думаю я. Не в себе, потому что я тоже недолговечен,
а в том, что надолго переживет меня.

Вот и все. Пора дописать последние строчки и упрятать рукопись в
надежный тайник. Я сделал все, чтобы он оказался надежным - но кто знает?
- двести лет слишком долгий срок. Как бы там ни было, эта история
принадлежит Олгону. Я перелистываю страницу и начинаю писать на чистом
листе.
Я уже отдал свои долги. Баруфу, Квайру и даже Касу. Теперь я могу
сказать "Бассот - уже страна.
Я сдержал свое слово: в Касе нет Братства и послезавтра уже не будет
Бэрсара. Есть Совет Городских Старейшин, где всем заправляет Асаг, и
надежная армия под командой Эргиса. Мне здесь больше нечего делать, и я
ухожу.
В устье Кулоры меня ждут корабли. Благодаря Эргису мы построили их
неведомо для страны. Благодаря тайной сети Суил мы сумели их снарядить. А
теперь мы навеки покинем Олгон, чтобы начать новую жизнь на новой земле.
Вот так все просто? Нет. Не просто. Семь лет я отдал это земле. Как
следует полил ее кровью и потом, схоронил здесь мать и потерял Баруфа.
Здесь все мое: завоевано в бесчисленных схватках и построено своими
руками: здесь мои друзья и моя родня; очень больно выдирать себя из этой
земли, может, даже больнее, чем в первый раз, когда я решил проститься с
Олгоном - тогда я не ведал, что меня ждет, теперь я знаю - и это труднее.
Но игра доиграна - и пора уходить. Последнее, что я должен им дать -
это свобода. Возможность жить своим разумом и своей волей, выбирать себе
путь и защищать свою жизнь.
Мне тоже нужна свобода и нужно новое дело. Баруф был прав - история
беззащитна. Любая случайность способна ее повернуть, и я не уверен, что мы
повернули к благу. Олгон не срастется в единого монстра - я в этом уже
уверен, но мы подстегнули технический прогресс, и лет через сто материк
станет центром мира. Что сможет тогда ему противостоять? Еще первобытный
Тиорон? Разодранный на десятки царств фанатичный и нищий Ольрик?
Разбросанная еще неведомая в южных морях курортная радуга Архипелага?
Пора закладывать противовес. Есть только одно подходящее место:
недавно открытые вновь Острова, забытая колыбель забытой культуры. Я очень
много рассчитываю успеть. На несколько лет мы просто исчезнем, а когда
появимся - с нами придется считаться. Новое государство в перекрестье
морских путей, защищенное морем, вне могучей власти Церкви. Мы быстро
разбогатеем, потому что нам будет с кем торговать, а воевать придется
нескоро. А когда придется - у нас будет самый могучий флот и армия,
вооруженная лучше всех в мире.
Ладно, до этого надо еще дожить. Что мне сказать потомкам и надо ли
говорить хоть что-то им? Только одно: я ни о чем не жалею. Правы мы были
или не правы - но мы такие, какие есть, и никак не могли поступать иначе.
Меня не слишком волнует наш суд: когда живешь по одним законам, а судят
тебя совсем по другим - можно слегка пренебречь приговором. Но я обязан
сказать вам правду, раз был поставлен эксперимент, который определил ваши
судьбы, вам следует знать, кто был виноват, или, может быть, прав в том,
что случилось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105