И этому кому-то может ударить в башку что угодно.Оттуда ссыкун и вышел.Кертту успокоилась.Но я пребывал в полной уверенности. Это был не наркоман. Это был человек из муниципальной квартиры.Таким волю дай, они еще хуже, чем наглотавшиеся колес. Я знаю несколько таких у нас на работе, точно, они источают свой специфический запах. Своеобразный привкус зависти. Во время спада им не удалось оторвать собственности, и вот во время кофейного перерыва придумывают тысячи причин, почему в муниципальной квартире жить лучше.Раньше я тоже придумывал эти причины, но теперь замечаю, насколько жалкими они были. Стены Maтти Вернувшись из Лаппеенранты, я занялся Кесамаа. Я был уверен, что рано или поздно он приведет меня во двор заветного дома и назначит подходящую цену.Я наблюдал за ним на четырех смотринах, на автозаправке Тебойл и в Западном терминале по возвращении из Стокгольма.Кесамаа проживал в рядном доме для четырех семей недалеко от дороги на Туусулу. Шумновато из-за магистрали, зато место респектабельное. Я побывал рядом с домом, высокий дощатый забор не давал подобраться ближе. Я залез на забор и сделал несколько снимков небольшого двора.На смотринах Кесамаа я прятался за спинами, стараясь не попадаться на глаза. Когда по окончании просмотра Кесамаа начинал раздачу проспектов, меня уже не бывало на месте.На заправке в кафе я сидел за соседним столиком и читал старые газеты.Я следил за ним боковым зрением, пытаясь услышать, что он говорит по мобильнику, который то и дело трезвонил. Он пользовался телефоном с почти акробатическим искусством. В свободной руке кофе и пончик, одобрительное бормотание в трубку, похохатывание, разговор окончен, глоток кофе, снова взгляд на дисплей – кто звонит, радостное приветствие, мобильник между плечом и ухом, блокнот из нагрудного кармана. За несколько минут он превратил столик у окна в офис. Вернувшись домой, я в третий раз разогрел запеканку с печенкой, подкачал брюшной пресс и занес в блокнот свои наблюдения: «Абсолютно безответственный. Трудно поверить, что торгует материалом по средней цене от миллиона до почти двух. Сразу меняет точку зрения, если от этого есть выгода. Повторяет слово „именно" раз шестьдесят в день, предпочитает соглашаться с клиентом, даже если тот ошибается. Способен ответить на вопрос, не отвечая на него. Всегда раздражается, если звонит жена, ссылается на то, что находится в неудобном месте, на встрече с клиентами, хотя сам опирается на игровой автомат в Тебойле. С другой стороны, ястреб. Моментально хватает клиента, стоит тому чуть оттаять. Великолепно информирован о ценах в районе, способен оценить многие объекты, не видя их. Уровень жизни средний, двор маленький и неухоженный, скоро можно будет пропалывать сорняки. Ни в коем случае не боец домашнего фронта, наоборот».
Я убрал блокнот и посмотрел на фотографии Хелены и Сини.У обеих длинные волнистые волосы и большие карие глаза. Я вспомнил, что сделал эти снимки на тещиной даче, на мостках. Перед нами лежало озеро Пяяннэ, поднималось волнение, вода дышала холодом, первые желтые листья липли к мосткам.Я взглянул на часы: 22.54. Время для гриля. Набрал телефонный номер.Голос Кесамаа был сиплым. Я представился именем Йоуко Каарио и сказал, что интересуюсь квартирой в рядном доме, которая продается с конца мая. Кесамаа не сразу набрал обороты, выразив сожаление о том, что здесь, на террасе, не располагает полным пакетом документов, но, конечно, он помнит этот объект, такого рода квартиры очень редко в продаже.Первая ложь.Я спросил о возможном ремонте. Ничего такого не ожидается. Состояние – просто супер.Вторая ложь. Я побывал на смотринах у Риитты-Майи и знаю, что ремонта дренажной системы и крыши в следующие два года не миновать.Я попросил Кесамаа организовать для меня персональные смотрины по возможности быстрее, потому что у нас в семье скоро родится третий малыш, старая квартира становится тесной. Кесамаа меня поздравил и зашелестел страницами календаря. Он пообещал устроить просмотр уже завтра вечером, к сожалению, только в восемь, но, с другой стороны, в это время уличное освещение придаст дворику особое очарование. Я собирался закончить разговор, как вдруг Кесамаа поинтересовался финансовой стороной. Я сказал, что все в порядке, прежняя квартира уже продана, сбережений набралось примерно пару сотен тысяч.– Ну, тогда не надо ходить в банк с протянутой рукой, – хохотнул Кесамаа.Я попрощался и добавил к характеристике Кесамаа: «Профессиональная хватка, способен подавить матерок в голосе за доли секунды. Голос выдает усталость. Не прислушивается к себе и не может оценить, как глубоко заплыл. По всей видимости, относится к тем, кто пренебрегает духовным благополучием и объясняет хроническую усталость профессиональной нагрузкой. Может продать что угодно, очевидно, примкнул к делу, прознав о больших комиссионных. Вообще-то гибкий характер, если и выпадет из дела, то, как кошка, на лапы. По-прежнему – уничтожить».
Первый раз за все время проекта я ощутил усталость.Подзарядился, посмотрев на их фото.Глядя на щеки Сини, я вспоминал, как утирал с них воду Пяяннэ прежде, чем сделать кадр. Волны били в борт лодки, и брызги обдавали Сини.Доча спросила, неужели озеро сердится. Я ответил, что озеро вовсе не сердится, это ветер виноват, он толкает озеро.– Почему он его толкает, что озеро ему сделало, ведь озеро только дом для рыбок.– Да, но ветер ничего другого не умеет, дуть – это его работа.– А когда у ветра выходной?– Этого я не знаю.Я вспомнил, как стоял на краю мостков в тот вечер. Ветер парусом надул мою куртку, я развел руки по сторонам и подумал, что если бы все ветра сейчас собрались за моей спиной и дунули одновременно изо всех сил, я улетел бы на середину озера.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67