Брат жил в большой коммуне. Не прекращающийся с семнадцатого года поиск врагов сделал многих граждан великой страны ищейками новой власти, которые повсюду проявляли бдительность. Письмо попало в руки такой бдительной. Как ни иносказательно оно было в описании северной жизни, что-то насторожило добровольную стукачку. Обратилась в НКВД. Там оказались более сообразительные читатели чужих писем.
Взяли брата. Слаб оказался человек, после небольшого внушения признался, что родня в ссылке. Здесь пошло легче – связь с ссыльными по созданию преступной организации для свержения Советской власти.
Так что в то время, когда дядю Колю с надеждой на спасение ждали племянники, кости его догнивали в какой-то неизвестной могиле.
Много еще осталось таких тайных захоронений. И при том сопротивлении, которое оказывают уже нынешние власти, мы еще долго многого не будем знать. Власть осталась от того корня, что уничтожал народ.
Но в это время и Фурман уже не хмурил сердито свои смоляные брови. Пробил и его час. Кремлевский стервятник решил избавиться и от этих палачей – свидетелей.
Среди многих, надо сказать, вполне справедливых обвинений, предъявленных Фурману, – превышение власти, сфабрикованные дела, садизм, – ему припомнили неосторожно произнесенную при аресте Марии Ткаченко фразу: «На стенах нужно вешать вождей».
Вот это уже совершенная клевета. Фурману просто не повезло. Слишком рьяный был служака. Много знал.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11