Встречались тогда между православными и такие, которые если и не основывали монастырей, то устрояли церкви и при них гошпитали и школы. Каштелян брацлавский Василий Загоровский завещал (11 июля 1577 г.) устроить в городе Владимире, при своей фамильной Ильинской церкви гошпиталь на двенадцать человек нищих и недужных и школу, в которой бы местный церковный дьяк обучал детей грамоте и списывал книги для употребления в церкви, а в своем имении Суходолах - построить новую церковь Вознесения Господня и при ней гошпиталь также на двенадцать человек. И на все это, равно как и на содержание приходского духовенства, назначил достаточные средства. О существовании гошпиталей в Луцке упоминает в своем завещании (13 декабря 1569 г.) архимандрит Жидичинского монастыря Иона, который назначил на русский гошпиталь в Луцке пять коп грошей и на лядский три копы грошей.
Хотя при заключении Люблинской унии между Литвою и Польшею было постановлено, что русские и литовцы будут пользоваться всеми правами наравне с поляками и русским будут издаваться указы и грамоты только на русском языке, но скоро начались отступления от этого закона. В 1576 г. все дворяне воеводства Брацлавского писали к королю Стефану Баторию, что к некоторым из них недавно присланы из королевской канцелярии грамоты не на русском, а на польском языке вопреки Люблинской унии и просили, чтобы король приказал впредь выдавать или присылать к ним грамоты из королевской канцелярии не на ином как на русском языке. Опираясь на то же постановление люблинского сейма, русские в Галиции старались и себе исходатайствовать равенство прав с поляками, не жалея для того никаких издержек. И король Сигизмунд Август издал на варшавском сейме, 20 мая 1572 г., грамоту, которою объявлял, что русские в Галиции наравне с прочими жителями имеют право на общественные должности, могут владеть движимым и недвижимым имуществом и вести торговлю, и запретил под страхом пени в 2000 угорских золотых притеснять или преследовать как самих русинов, так и их православное духовенство. Но эта грамота, особенно в городе Львове, не исполнялась поляками. Подтверждали ее потом по просьбе русских король Генрих Валуа (15 апреля 1574 г.) и король Стефан Баторий (26 марта 1577 г.), но без всякой пользы: притеснения русских, несмотря на все их протесты, не прекращались, тем более что сам же Баторий в 1578 г. ограничил права русских, предоставленные означенною грамотою. Все это, впрочем, для многострадальной Галиции было явлением обыкновенным. Но скоро начались притеснения православным не в одной Галиции, но и в великом княжестве Литовском.
III
В июне 1579 г. кафедру Литовской митрополии занимал уже новый нареченный митрополит, Онисифор Петрович Девоча, или Девочка. Родом он был, как можно догадываться, из галицких дворян и до поступления на митрополию имел в своем управлении, еще по грамоте короля Сигизмунда Августа, Лаврашевский монастырь, который потом удерживал за собою и в продолжение своего митрополитствования. На высшую церковную должность назначен был, вероятно, прямо из светских людей, нимало не подготовленный к ней предшествовавшим служением Церкви, как прежде назначены были Сильвестр Белькевич и Илия Куча: по крайней мере, ни в числе архиереев, ни в числе настоятелей и других духовных лиц того времени имя Онисифора Девочки не встречается. Еще прискорбнее было то, что он возведен был в сан архиерея-митрополита вопреки канонов из двоеженцев, к общему соблазну верующих. А между тем Западнорусская Церковь нуждалась тогда, более чем когда-либо прежде, в пастырях и архипастырях достойнейших как по умственным качествам, так и по нравственным. Враги ее - латиняне, особенно иезуиты, с каждым днем усиливались и усиливали на нее свои нападения. Завязывалась борьба открытая, в которой православные хотя старались принимать все меры для своей обороны, но, достаточно не приготовленные и не имея искусных вождей, поневоле во многом должны были уступать своим противникам.
Доселе деятельность литовских иезуитов сосредоточивалась в Вильне и направлена была преимущественно на подавление протестантства. Теперь они успели утвердиться и в других местах Западнорусского края, и в некоторых почти исключительно для совращения православных. В августе 1579 г. Стефан Баторий осадил Полоцк. При короле и войске постоянно находились иезуиты. Сначала осада шла неудачно от постоянных проливных дождей. По совету иезуитов король приказал служить в лагере молебствия, а сам дал обет основать в Полоцке, как только он будет взят, иезуитскую коллегию. По взятии города (27 сентября) Баторий в благодарность Богу за одержанную победу действительно тотчас же основал там коллегию и костел для иезуитов, отдал им во владение все русские церкви и монастыри в Полоцке, именно восемь церквей и семь монастырей, большею частию разоренных, а вместе и все принадлежавшие им имения. Некоторые из этих имений были расхищены в предшествовавшее смутное время, а три находились в пожизненном владении смоленского каштеляна Зеновича, но король велел назначить комиссию, которая расследовала дело и возвратила иезуитам одиннадцать сел, а в 1583 г. к ним присоединены королевскою грамотою и три села, бывшие во власти Зеновича. Новою своею грамотою (11 апреля 1584 г.) король уступил иезуитам и разные дани, которые прежде шли с пожалованных им крестьян в королевскую казну и на земские повинности. Варшавский сейм 1585 г. утвердил за полоцкими иезуитами все подаренные им православные церкви, монастыри и их имения. Такое действие Стефана Батория было вопиющею несправедливостию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170