На мо-
мент его отъезда в санаторий все было в порядке, он, как инженер, может
судить об этом достаточно уверенно. Ключи от квартиры были только у него
и у дочери. О том, что Ирина давала кому-нибудь ключи, ему неизвестно,
но в их семье это было в принципе не принято.
- Хорошо, - сказала Настя. - Теперь задержанный водитель. Что о нем
известно?
- Во всяком случае, то, что он говорил, пока ничем не опровергнуто.
Он действительно провожал человека на самолет, вылетающий из Внукова в
два сорок пять тринадцатого июня. Билет был приобретен за неделю, шесто-
го июня. Филатова улетела в командировку в Краснодар, должна была приле-
теть двенадцатого около девятнадцати часов, но из-за дождя Москва не
принимала, самолет сел во Внукове только в час сорок ночи. Так что
встреча Захарова с Филатовой в аэропорту никак не могла быть запланиро-
ванной.
- Как вы сказали? - встрепенулась Настя. - Захаров?
- Захаров Дмитрий Владимирович, сотрудник частного охранного
агентства, до 1990 года работал в тридцать пятом отделении милиции.
- Захаров... - Настя вздохнула. - Тот самый Захаров. Жаль.
- Вы его знаете? - удивился Доценко.
- Правильнее сказать, я была с ним знакома. Я не очень хорошо знала
его. Но помню, что парень он отчаянный, рискованный, с авантюрной жил-
кой. И всегда хотел иметь много денег. Он вполне мог вляпаться в ка-
кую-нибудь некрасивую историю, но не из подлости душевной, а исключи-
тельно из азарта и любви к приключениям.
- Надо же, как мир тесен, - покачал головой Миша, подходя к окну.
- Да что вы, Мишенька, разве надо этому удивляться? - махнула рукой
Настя. - Любой человек, проработавший в уголовном розыске больше пяти
лет, так или иначе сталкивается практически со всеми розыскниками и сле-
дователями города Москвы. Нас ведь очень мало на самом-то деле. Еще
год-другой, и вы сами в этом убедитесь. Узкий, так сказать, круг. Ладно,
вернемся к Захарову. Он, конечно, отрицает, что был знаком с. Филатовой
раньше?
- Конечно, но будем проверять, опрашивая ее друзей и сослуживцев.
- Когда же это вы успеете? Завтра утром Захарова надо освобождать.
- К двум часам еду в институт, договорился с начальником Филатовой.
- Тогда беседу с Захаровым придется перенести на вечер. Вы спрашивали
его, о чем он говорил с Филатовой во время поездки?
- Нет. Я с ним вообще не разговаривал. Мне дали протокол допроса,
составленный при задержании, и велели проверить его показания. Что я и
выполнил.
- Ясно. - Настя достала чистую бумагу. - Я вам напишу, какие вопросы
следует непременно выяснить в институте и что надо спросить у Захарова.
Если позволите совет, то постарайтесь в институте беседовать только с
женщинами. Мужчин пусть опрашивает... Кто еще работает по этому делу?
- Коротков и Ларцев.
- Значит, Коротков. Он у нас достаточно невзрачный, чтобы не будить в
мужчинах инстинкт соперничества. И еще, Мишенька. Возьмите диктофон. Мне
нужны дословные показания, а не ваши впечатления. Ладно?
- Хорошо, Анастасия Павловна.
- Не обиделись? - улыбнулась Настя. - Не обижайтесь, Миша. Память и
внимание очень избирательны. Я доверяю вашей добросовестности, но изби-
рательность в нас уже заложена и приказать ей выключиться мы не можем. И
я могу что-то упустить. Поэтому нужен магнитофон. Последний вопрос. Ре-
зультаты вскрытия есть?
- Обещали к обеду. Но протокол сразу заберет следователь. Ему очень
хочется, чтобы это был несчастный случай.
- Понятное дело, - кивнула Настя. - Кто проводил вскрытие?
- Айрумян.
- Ладно, я ему позвоню. Ну, Мишенька, вперед. Держите мои шпаргалки.
Встречаемся с вами в восемь утра. Я хочу все узнать до того, как отпус-
тят Захарова. Да, чуть не забыла. Кто из криминалистов выезжал на квар-
тиру Филатовой?
- Олег Зубов.
- Фотографии, наверное, уже у следователя? Придется падать Зубову в
ножки, чтобы еще отпечатал.
- Я уже упал. - С этими словами Миша достал из папки фотографии, сде-
ланные на месте происшествия. - Держите.
- Мишенька, я вас обожаю. - Настя послала ему воздушный поцелуй. -
Бегите. Жду вас завтра в восемь.
Доценко ушел, а Настя принялась разглядывать фотографии, сделанные в
квартире Филатовой. Вот сама погибшая. Интересное лицо, отметила Настя,
черты не очень правильные, но выразительные. Наверное, пользовалась ус-
пехом у мужчин. Кухня маленькая, примерно пять квадратных метров, тес-
ная. Вот прихожая. Возле входной двери тумба с телефоном. Ясно видны
кроссовки с длинными развязанными шнурками, аккуратно стоящие под вешал-
кой. Что-то не вяжется, подумала Каменская.
Она должна была быстро найти деньги и отнести их водителю, а вместо
этого старательно расшнуровала кроссовки, поставила их на место и пошла
в кухню включать плиту. Если бы она не оставила Захарову паспорт, можно
было бы подумать, что она не собиралась отдавать эти деньги. Чего ее по-
несло на кухню? Может быть, она там деньги держала? Настя сделала помет-
ку на листе бумаги с крупной надписью наверху "Зубов". Другой вариант -
деньги были в комнате, на улице ливень, кроссовки мокрые, сняла их, что-
бы не испачкать ковер. На листке "Зубов" появилась вторая пометка. Пано-
рамная фотография большой комнаты. Идеальный порядок. Видно, что в ней
давно не было людей. Кресла стоят строго симметрично по обе стороны жур-
нального столика.
Узловые фотографии - книжные полки, стенка. Любительская фотография
Ирины, очень удачная. Фото женщины лет сорока с небольшим, вероятно, ее
матери. В одной из застекленных секций стенки, где хранится посуда, на-
бор стеклянных фигурок:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12