- Перестань, ребенок, - спокойно сказал он. - Тебе не нравится Мельник,
это за версту видно, поэтому каждое лыко получается в строку. Ты столько
лег работаешь в мужском коллективе, а так и не научилась понимать мужские
игры. Да, ему приятно нажимать кнопки и отдавать приказания, которые быстро
исполняются. Ну и что в этом плохого? Да, и мне было приятно, что для меня,
начальника кафедры, твой шеф так старается. Мы - мужчины, у нас свой
взгляд, свои мерки. Глупо нас за это осуждать. И перестань дерзить
начальнику, это непрофессионально. Держи себя в руках. Ты домой
собираешься?
- Пока нет. Рано еще, у меня куча дел не сделана.
- Ну смотри, а то подвезу до метро. Так как?
- Нет, папуля, - Настя тоже начала улыбаться. - Спасибо тебе. Я еще
поработаю. И потом, сегодня Колобок дает прощальный бал, мы все у него
собираемся.
- Про субботу не забыла?
- Да ты что! - возмутилась она. - Лешка уже весь обмечтался насчет твоих
жареных цыплят.
- Когда он улетает?
- Через неделю.
- На три месяца?
- Чуть меньше. В конце марта вернется.
- Не соскучишься?
Настя вскинула на отчима удивленные глаза.
- Пап, ты ж меня знаешь.
- Знаю, знаю, - вздохнул Леонид Петрович. - Кошка ты, и гуляешь всю жизнь
сама по себе. Ты даже по маме не скучала, пока она за границей жила. Ладно,
если отказываешься со мной ехать, тогда я пойду, пожалуй. В субботу к пяти
часам, не забудь.
Он поцеловал Настю, оделся и ушел.
Ей стало грустно. Вот и начал проявляться новый начальничек. Конечно,
приятно, что к науке он относится без ставшего уже давно хорошим тоном
пренебрежения. Кинулся организовывать материал для кафедры
оперативно-розыскной деятельности одного из милицейских вузов. Другой бы
сморщился, как от кислого лимона, да попытался отделаться от посетителя
побыстрей, а этот - нет. Ладно, время покажет, какой он, Владимир Борисович
Мельник. Но все равно Гордеев был лучше. Гордеев - это Гордеев. Его даже
неприлично сравнивать с кем бы то ни было.
Около восьми вечера явился Юра Коротков. На лице у него было написано
тревожное недоумение. Минут пятнадцать он старательно излагал Насте
результаты сегодняшних изысканий в части биографий людей, погибших от руки
неизвестного душителя-маньяка. Настя слушала внимательно, записывала,
делала какие-то пометки в ею же изобретенных схемах. Пока ничего не
высвечивалось. Не было единого признака, который объединял бы всех семерых
потерпевших. Кроме того, естественно, что они оказались поздним вечером в
пустом подъезде.
Она убрала со стола бумаги и поднялась.
- Ничего у нас не получается пока, Юрик. Ладно, поехали к Колобку, авось
под влиянием алкоголя что-нибудь в голову придет.
Печка в машине работала исправно, и, несмотря на суровый мороз, водитель и
пассажир сидели без перчаток и в расстегнутых пальто.
- Что ж, поздравляю с первым выпуском, - говорил пассажир, полуобернувшись
в сторону водителя. - Насколько я знаю, он прошел успешно. Как планируете
осуществлять второй набор?
- С этим проблемы, Виталий Аркадьевич. Мой заместитель настаивает на
другом принципе отбора кадров. И систему подготовки отстаивает другую. У
меня нет аргументов, которые позволили бы не согласиться с ним.
- Как это нет аргументов? - удивился пассажир. - Разве успешная подготовка
первой группы специалистов - это не аргумент?
- К сожалению, нет. Пока нет, - уточнил водитель. - Они только сдали
выпускной экзамен, а как они будут работать в полевых условиях -
неизвестно. Хотелось бы надеяться, что провалов не будет.
- А что предлагает твой зам?
- Зеленин против того, чтобы готовить людей в условиях казармы. Он
считает, что этим нарушается процесс социализации. Как только человека
изымают из общества, из обычной повседневной жизни, он якобы перестает быть
адекватным. Я не сторонник такой позиции, но мой заместитель много лет
занимался наукой, и мне трудно с ним спорить. Он начинает приводить такие
доводы... Короче, я хотел вас просить, чтобы вы вынесли свое решение по
этому вопросу.
- Да какое ж тебе решение еще нужно? Ты - начальник. Ты - руководитель.
Зама своего не можешь к порядку призвать? Тогда грош тебе цена как
начальнику.
- Виталий Аркадьевич, не все так просто. У Зеленина сильная поддержка в
ваших кругах. Вспомнит, это не я его нашел, это вы мне его рекомендовали. И
сказали, что Зеленин - кандидатура вашего шефа. Я был бы вам признателен,
если бы вы утрясли этот вопрос с ним.
- Хорошо, я поговорю. Но тебе хочу сказать: не дело это, когда начальник
боится своего замести геля. Должно быть наоборот. Остановись на углу,
дальше я пешком пройду.
Виталий Аркадьевич тяжело вынес свое Крупное тело из машины и пошел, не
оглядываясь, в сторону большого здания на Краснопресненской набережной.
Через двадцать минут он уже сидел в своем кабинете, обшитом дубовыми
панелями.
- Почту посмотрите, Виталий Аркадьевич? - спросила хорошенькая секретарша.
- Оставь, - царственно кивнул он. - И сделай мне чаю, замерз я что-то. Из
гаража не звонили насчет машины?
- Звонили. Трамблер надо менять. Обещали к вечеру сделать.
- Ну и хорошо, - снова кивнул он. - А то мне уж неловко знакомых
затруднять, просить, чтоб подвезли.
Секретарша вышла, а Виталий Аркадьевич минуту подумал и снял трубку
аппарата прямой связи.
- Василий Валерианович, - официально произнес он, - разрешите зайти?
Вообще-то Василий Валерианович был для него просто Васей, но Виталий
Аркадьевич знал привычку своею шефа разговаривать по громкой связи. И если
в эту минуту в кабинете у Васи кто-то был, совсем не нужно, чтобы он узнал
о неформальных отношениях двух сотрудников аппарата правительства.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24