Нет, деталей не знаю... "
Из беседы с режиссером Андреем Смуловым:
"Это конец... Вся моя жизнь кончена. Без Алины я - ничто. Я не знаю,
как жить дальше... Как работать... Как дышать... "
Настя выключила магнитофон и налила себе очередную чашку кофе. Зна-
чит, сегодня нужно попытаться выяснить, что это за старая карга Зоя Се-
менцова и почему она "прямо трясется вся", когда слышит про Алину Ваз-
нис. И узнать, что это за история с публичным оскорблением, которое яко-
бы нанесла Алине жена Мазуркевича Ксения. До назначенного времени про-
буждения Короткова оставался еще час, и Настя уселась за телефон. К по-
ловине восьмого, обзвонив не менее десятка людей, ей удалось выяснить
следующее.
Актриса Зоя Семенцова ненавидит Алину Вазнис уже на протяжении многих
лет, еще с тех пор, когда Алина снималась в музыкальной студии. Подроб-
ности может сообщить художественный руководитель студии Дегтярь Леонид
Сергеевич, телефон домашний... служебный... адрес...
Ксения Мазуркевич на последнем просмотре в Киноцентре, состоявшемся
четыре дня назад, громогласно заявила, находясь в состоянии сильного ал-
когольного опьянения, что Алина ничего из себя не представляет как лич-
ность, что вся ее игра "придумана, осмыслена и сделана" самим Смуловым,
что Алина - не более чем смазливый фасад, за которым ничего нет. Не зря
же она двух слов
- Не твое дело, что я думаю. Выясни, где она вчера была, и как можно
скорее. Домой она явилась в три часа ночи.
- Как скажете.
Стасов вышел из кабинета, не попрощавшись, и Мазуркевич понял, что
его начальник службы безопасности чрезвычайно недоволен и обеспокоен.
Сам же Михаил Николаевич был не просто обеспокоен. Он был в панике.
В девять утра ему позвонили домой с киностудии и сообщили, что Алина
найдена убитой. От телефонного звонка проснулась Ксения. Она слышала
весь разговор, и от Мазуркевича не укрылось выражение удовлетворения,
мелькнувшее на ее лице. Ну что ж, в конце концов, всем понятно, что со-
рокачетырехлетняя увядающая шлюха завидует двадцатипятилетней красавице
и ненавидит ее молодость, славу, привлекательность. Он тогда не насторо-
жился. Но через несколько часов стало известно, что пропали бриллианты
Алины. Вот тут-то и вспомнил он искаженное презрением и холодной нена-
вистью лицо у Ксении, швыряющей ему под ноги дорогие серьги, и ее слова:
"Да подавись ты, импотент! Нашел чем напугать. А то я не знаю, где взять
бриллианты". И вот тут-то Михаила Николаевича Мазуркевича, президента
киноконцерна "Сириус", охватил самый настоящий ужас. Да, он слышал, как
его жена поливала грязью Алину несколько дней назад на просмотре в Кино-
центре. Но о том, что Алина собиралась связаться с его тестем, банкиром
Козыревым, он узнал только сегодня. Чему ж тут удивляться, мужья, как
говорится, всегда узнают последними. Наверняка Ксения узнала про это
раньше. И вот результат... Фильм, в который вложено столько денег, не
доделан, на концерне снова повисает огромный долг, а он, Михаил Мазурке-
вич, был мужем шлюхи, рогоносцем, а стал мужем убийцы. Боже мой, Боже
мой, за что же ему все это?

АЛИНА ВАЗНИС ЗА ДЕВЯТНАДЦАТЬ ЛЕТ ДО СМЕРТИ

Впервые Алина Вазнис остро почувствовала свое одиночество, когда ей
было шесть лет. Ее мать умерла, когда Алине было всего пять, и она оста-
лась с отцом и двумя старшими братьями, тринадцати и девяти лет. Сестра
отца сразу же после похорон стала говорить, что Валдису следует как мож-
но скорее снова жениться, пока дом не развалился без женской руки и дети
не отбились от семьи. Она же привела к нему какую-то дальнюю родственни-
цу, тоже латышку, привезла ее прямо с хутора, откуда-то из-под Лиепаи.
Через полгода после смерти жены Валдис Вазнис женился снова. Инга была
молчаливой, скупой на ласку, но работящей и очень доброй. Детей не оби-
жала, дом тянула, а большего от нее и не требовалось.
Однажды на улице к шестилетней Алине подошел парень лет семнадцати.
Он был высоким, болезненно худым, с впалыми щеками, на которых ярко го-
рели отвратительные красные прыщи, обрамлявшие большое коричневое роди-
мое пятно. Парень протянул Алине конфету в блестящей золотистой обертке
и присел перед ней на корточки. Девочка доверчиво подошла ближе, и тогда
парень осторожно взял ее за руку и стал говорить разные слова. Алина
тогда почти ничего не поняла, было много незнакомых слов, значения кото-
рых она не знала, но по всему выходило, что он собирался снять с нее
трусики, а потом что-то делать с ее длинными густыми каштановыми волоса-
ми. Сами по себе слова ее не испугали, но вот глаза этого парня... Они
были страшными, и все лицо его было страшным, и голос тоже, дрожащий,
вибрирующий, и рука его, крепко сжимавшая ее маленькую ладошку, была
страшной и почему-то липкой. Внезапно парень запнулся, на мгновение заж-
мурился, потом тяжело вздохнул и отпустил ее руку.
- Никому не рассказывай, - сказал он, поднимаясь. - А то глаза выко-
лю.
Алина ни минуты не сомневалась, что он свою угрозу исполнит.
Дня два она мучилась, потом все-таки спросила старшего брата Иманта,
которому уже исполнилось четырнадцать лет.
- Имант, а что такое сперма?
Брат побагровел.
- Не смей произносить это слово, - строго сказал он. - Это очень пло-
хое слово, и если маленькие девочки его произносят, у них во рту вырас-
тают отвратительные лишаи. Запомнила? Ты все запомнила?
- Да, Имант, - послушно ответила маленькая Алина. - Я больше никогда
не буду произносить это слово.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10