Он повторил попытку еще через неделю и по-
лучил принципиальное согласие вернуться к обсуждению вопроса зимой. Но
Стасова это не устроило. Он и сам не понимал, отчего ему так "приперло"
жениться на Татьяне, но он знал совершенно точно - он хочет этого больше
всего на свете. И он-таки добился от нее согласия на бракосочетание в
январе.
- Да помню я, помню, не раньше января. Но может, ты все-таки переду-
маешь, а? Ну что тебе январь этот? Давай сейчас поженимся. И все пробле-
мы снимутся сами собой.
- Ладно, в конце декабря.
- Нет, сейчас, - настаивал Стасов, почувствовав, что поймал благопри-
ятный момент и можно "дожать" неуступчивую возлюбленную. Он так скучал
без нее! Он так ее любил.
- В начале декабря.
- Немедленно! Таня, ну я прошу тебя...
- Ну ладно, в ноябре, - сдалась Татьяна.
- Договорились, - подхватил Стасов. - В начале ноября, в аккурат на
День милиции.
- Димка! Не передергивай, не бери меня за горло.
- Спасибо, Танечка. В первые же свободные выходные я приеду, и мы по-
дадим заявление. Как Ирочка?
- Прекрасно. Порхает, поет, готовит, убирает, следит за мной, аки
нянька за младенцем.
- Везет тебе.
- Надо уметь выбирать родственников, тогда и тебе повезет.
Ирочка была сестрой первого мужа Татьяны. После развода муж уехал на
постоянное жительство в Канаду, а его родная сестра превратилась в бли-
жайшую подругу, наперсницу и домоправительницу Татьяны Образцовой, кото-
рая работала следователем, а в свободное время писала под псевдонимом
Татьяна Томилина детективные романы, пользовавшиеся у читателей большим
спросом. Такая интенсивная деятельность была бы невозможна без Ирочки
Миловановой, освободившей Татьяну от всех бытовых забот и умело органи-
зующей ее время, превращая двадцать четыре часа суток как минимум в
тридцать шесть, как хорошая хозяйка из скудных запасов в холодильнике
готовит стол для четверых внезапно нагрянувших гостей.
Положив трубку, Стасов увидел, что в кухню, сонно покачиваясь, впол-
зает его любимое чадо в байковой пижамке.
- Это мама звонила?
- Нет, тетя Таня. Почему ты не спишь?
- Ты будешь на ней жениться? - спросила Лиля, совершенно проигнориро-
вав отцовский строгий вопрос о причинах "неспанья".
- Ну... Если ты не возражаешь.
- И я должна буду называть ее мамой?
- Совсем не обязательно. Даже и не нужно. У тебя есть мама, а тетя
Таня будет моей женой, и ты можешь называть ее тетей Таней или просто
Таней. Как тебе захочется.
Лиля облегченно вздохнула. Давнымдавно предоставленная сама себе в
части выбора книг, она прочитала уже столько у "взрослого", что в голов-
ке ее образовалась чудовищная смесь чисто детских представлений и траги-
ческих "жизненных" историй. В частности, это были истории про плохих
приемных матерей и страдающих падчериц.
- Папа, а если мама женится...
- Не женится, а выйдет замуж, - поправил ее Стасов.
- Если мама выйдет замуж, я должна буду называть ее мужа папой или
можно будет дядей Борей?
Так, подумал Стасов. Ритка же клялась ему, что не приводит своего
мерзкого Рудина домой в присутствии Лили. Откуда же девочка узнала про
него? Опять Рита врет. Ничему ее жизнь не учит.
- Ну, детка, во-первых, совсем не факт, что нового маминого мужа бу-
дут звать Борисом. С чего ты взяла? Может, он будет Григорием, или Миха-
илом, или Александром.
- Но его же зовут Борис Иосифович, а не Григорий и не Михаил. Ты что,
папа, не знаешь? Борис Иосифович Рудин.
- Во-вторых, котенок, - продолжал Стасов, словно не слыша ее реплики,
- совсем не факт, что мама захочет выйти за него замуж.
- Но они же встречаются!
Логика ребенка была безупречной, впрочем, как и его информирован-
ность.
- Они дружат, - терпеливо объяснял Стасов. - А возникнет ли между ни-
ми более сильное чувство, которое приведет к их свадьбе, это еще бабушка
надвое сказала.
А то и натрое. Но не объяснять же Лиле, что Рудин женат и вроде бы
разводиться не собирается. У него таких, как Маргарита, полный мешок,
небось не знает, куда их девать.
- И вообще, котенок, шла бы ты спать. Завтра в школу вставать рано.
- Ты что, папа? Завтра же суббота.
- Тьфу ты, я и забыл, что вы по субботам не учитесь. Мы-то в свое
время учились и по субботам.
- А ты завтра работаешь?
- Не знаю, малышка, как фишка ляжет.
Фишка ляжет плохо. Но об этом бывший подполковник милиции Владислав
Стасов узнает только утром.

МАЗУРКЕВИЧ

Услышав лязганье ключа в замке, Михаил Николаевич Мазуркевич, прези-
дент киноконцерна "Сириус", перевел дыхание и бросил взгляд на свои ру-
ки. Руки тряслись, как когда-то в юности перед экзаменами. Сейчас она
получит, эта сука, эта безмозглая шлюха.
Жена в прихожей двигалась осторожно, видно, думала, что он уже спит,
и старалась не разбудить. Мазуркевич сидел в гостиной в полной темноте и
ждал. Когда вспыхнул свет, он увидел Ксению и помертвел. Похоже, подт-
верждались самые худшие его опасения. Лицо ее было бледным, на скулах
горел румянец, ярко-голубые глаза блестели.
- Уже три часа ночи, - сказал он как можно более ровным тоном. - Я
могу узнать, где ты была?
- Нет, не можешь, - равнодушно бросила Ксения. - Это не твое дело.
- Ты хоть что-нибудь соображаешь? - взорвался Мазуркевич. - Я тысячу
раз тебе объяснял, и твой отец тоже тебе объяснял, что ты должна прекра-
тить свои гулянки! Ты что, хочешь оказаться под забором вместе со своими
шоферюгами? Дура, кретинка! Я не требую, чтобы ты хранила мне верность,
этого нельзя требовать от женщины, которая стала блядью еще до рождения,
но хотя бы соблюдай приличия!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10