- Спасибо, Женя, - тепло произнес Соловьев. - Я очень благодарен вам
за то, что вы пришли. И с удовольствием пью за ваши слова.
- Пойдемте поближе к столу, - шепнула Настя соседу. - Они там ведут
производственное совещание, нам с вами это неинтересно, а на столе масса
всяких вкусных вещей. Ну их, с их деловыми разговорами.
Женя покорно поплелся следом за ней к дивану, куда Настя усадила его
почти насильно. Было видно, что ему не по себе и хочется уйти.
- Вы давно здесь живете? - спросила она, накладывая в его тарелку
разные закуски.
- С самого начала, как застроились. Я один из первых въезжал. Почти
одновременно с Володей.
Странно, подумала Настя. Так давно живут рядом, а он стесняется лиш-
ний шаг сделать, лишнее слово сказать. Как будто первый день знаком с
Соловьевым. И вообще непонятно, как такой неловкий и застенчивый челове-
чек может в наших условиях оказаться владельцем дорогого престижного
коттеджа. Чтобы заработать такие бешеные деньги, нужно быть акулой, нах-
рапистой и клыкастой, А он?
- Чем вы занимаетесь, Женя? Или с моей стороны неприлично об этом
спрашивать?
Он смутился еще больше.
- Ничем, в сущности. Детей воспитываю, хозяйство веду. У меня жена
бизнесом занимается. А я так... Дома сижу, одним словом.
Она вспомнила. Акимовы. Коттедж номер 12. Жена - генеральный директор
крупной фирмы, торговля мебелью, сантехникой, отделочными материалами,
ремонт квартир и офисов. Муж нигде не работает. Вот, значит, как это
выглядит на самом деле. Читая документы и раскладывая их по конвертам,
приклеенным на стене под схемой "Мечты", Настя представляла себе эту
семью совсем иначе. Деловая хваткая дама средних лет, не очень привлека-
тельная, купила себе красивого сексуального мужа, позволяя ему сидеть на
своей шее не работая. А оказалось, что они просто поменялись ролями. Она
зарабатывает деньги, он занимается домом и детьми. Что ж, может, это и
правильно.
- Сколько у вас детишек?
- Трое.
- Ого! Ваша работа, пожалуй, потруднее многих других.
- Справляюсь. - Он робко улыбнулся. - От жены нареканий нет.
Ей удалось втянуть его в разговор о жителях коттеджей. В отличие от
Соловьева, который жил замкнуто и практически ни с кем не общался. Женя
Якимов был хорошо знаком почти со всеми, потому что целые дни проводил
здесь. С ним частенько оставляли детей, если родителям нужно было отлу-
читься, и всегда звали на помощь, если где-то что-то ломалось и выходило
из строя.
Настя работала, с милой улыбкой задавая заранее продуманные вопросы,
бросая короткие, ничего не значащие реплики, в ответ на которые сосед
Женя начинал рассказывать то, что ей хотелось услышать. Ничего нельзя
было записывать и желательно было ни о чем не переспрашивать и не уточ-
нять, беседа должна выглядеть непринужденно, а Настиного интереса к каж-
дому слову Якимова никоим образом нельзя было демонстрировать. Она впи-
тывала в себя как губка каждое слово усатого "запорожца", каждую репли-
ку, каждое вскользь сказанное междометие, при этом делая вид, что лениво
поедает многочисленные закуски и слушает вполуха. То и дело она ловила
на себе недоумевающий взгляд Соловьева. Ведь она приехала к нему, именно
к нему, а не к застолью и не к его гостям. Почему же она так легко сми-
рилась с тем, что он не уделяет ей никакого внимания, что им всецело
завладели трое деловых респектабельных мужчин, а она вынуждена до-
вольствоваться обществом соседа, которого видит в первый раз и которого
сам Соловьев почти не знает? Так могла бы себя повести ТА Настя Каменс-
кая, которую он знал много лет назад, влюбленная до беспамятства девоч-
ка, забывшая о самолюбии и гордости. А нынешняя Анастасия, не моргнув
глазом обсуждающая с ним свои прошлые чувства, готовая под микроскопом
рассматривать чувства сегодняшние и не испытывающая при этом ни малейше-
го смущения, вряд ли стала бы мириться с тем, что ей не нравится. Что
же, выходит, ее все это устраивает?
Соловьев поглядывал на нее все чаще, то и дело отвлекаясь от того
предмета, который пытались обсудить с ним издатели. Вслед за ним начал
оборачиваться на Настю и крупный высокий мужчина с добродушным симпатич-
ным лицом - главный редактор "Шерхана" Семен Воронец. Первый этап прой-
ден благополучно, отметила она про себя. Все наконец начали понимать,
что я имею право на приватную беседу с хозяином. За дело, Настасья!
Она медленно поднялась с мягкого, обитого светло-кофейной кожей дива-
на и неторопливо подошла к Соловьеву.
- Ну что, гений восточной словесности? - насмешливо спросила она. -
Не пора ли уделить даме несколько минут? Тем более что дама скоро поедет
домой.
- О, прошу прощения, - рассыпался в извинениях невысокий бородатый
Есипов. - Мы совсем замучили Володю деловыми разговорами. Как жаль, что
вам нужно уезжать так рано.
- Да? - невинно удивилась она. - А почему вам жаль? Вы что, собира-
лись поухаживать за мной?
Она выразительно посмотрела на Есипова сверху вниз - он был почти на
голову ниже ее ростом.
- Ну что вы, я бы не рискнул, - быстро нашелся Кирилл. - А вот Семен,
по-моему, очень даже настроен поухаживать за вами. Вы обратили внимание,
как он на вас все время поглядывает?
Ясно. Ее хотят переключить на этого редактора с улыбчивым лицом. Сей-
час он кинется изо всех сил за ней ухаживать, постарается подпоить и по-
казать Соловьеву не в самом лучшем свете, после чего ее увезут отсюда в
полной уверенности, что хозяин потерял к ней всякий интерес.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23