Номер Со-
ловьева она успела набрать прежде, чем ответила сама себе на вопрос: за-
чета она это делает?
- Я тебя разбудила? - виновато спросила она, услышав в трубке его
мягкий голос.
- Нет, я поздно ложусь.
- Как твои дела?
- Спасибо, хорошо. Ты звонишь, чтобы спросить об этом?
- Честно говоря, я сама не знаю, зачем звоню. Но, по всей видимости,
мне этого очень захотелось. Иначе я бы этого не сделала.
- Логично, - усмехнулся Владимир Александрович. - Даже в таком тонком
и эмоциональном вопросе ты пытаешься оперировать логикой. А как твои де-
ла?
- Тоже нормально. Как обычно.
- Ты дома?
- Конечно. Где еще я могу быть в такое время?
- А как же муж? Не боишься, что он услышит, как ты со мной разговари-
ваешь?
- Не боюсь. Если бы боялась, не звонила бы.
- Тоже логично, - согласился он. - В любом случае я рад, что ты поз-
вонила.
- Правда?
- Правда.
В его голосе она снова услышала те интонации, от которых когда-то на-
чинала кружиться, голова.
- Человек быстро привыкает к хорошему, - продолжал Соловьев. - Позав-
чера ты мне позвонила, вчера приехала, и сегодня у меня уже появилось
чувство, что мне чего-то не хватает. А вот ты сейчас позвонила, и я по-
нял, чего именно. Я уже соскучился по тебе.
- Я тоже, - улыбнулась она. - Я завтра приеду, если у тебя нет других
планов.
- В котором часу?
- Около восьми. Договорились?
- Я буду ждать.
- Целую тебя, - мягко сказала она. - Спокойной ночи.
Вот так, Соловьев. Ты уже по мне скучаешь. С чего бы это? Я-то ладно,
про меня речь не идет, я всегда неровно к тебе дышала. Но ты? Ты же меня
за человека не держал. Я для тебя была всего-навсего взрывоопасной мами-
ной дочкой, которая может причинить кучу неприятностей, если обращаться
с ней неаккуратно. Приборчик такой. Тогда, двенадцать лет назад, ты
страшно испугался, что, оттолкнув меня, навлечешь на себя гнев научного
руководителя, а близость со мной может неизбежно привести к обсуждению
вопроса о твоем разводе и женитьбе на мне. Ты меня не любил и жениться
на мне не хотел. Но тебе и в голову прийти не могло, что о нашем романе
моя мама никогда не узнает. Ты был уверен, что я все ей рассказываю. А у
меня такой привычки никогда не было. Мама узнала об этом много лет спус-
тя и, надо сказать, ужасно удивилась. Короче, испугавшись моей мамы, ты
начал со мной спать и, испугавшись ее же, впоследствии меня бросил. А
сейчас наши отношения тебе ничем не угрожают. Ты не женат, зато я заму-
жем. Поэтому ты прочно застрахован от матримониальных поползновений с
моей стороны. А если такое и случится, то твоя болезнь - лучшая защита.
Никто и ни при каких условиях не сможет заставить тебя жениться на ком
бы то ни было. Поэтому теперь можно и пофлиртовать. Сейчас жизнь у тебя
скучная, одинокая, и хоть ты и бодришься, делаешь вид, что никто тебе не
нужен, но на самом-то деле это не так. Ты всегда был душой компании, ты
постоянно был в центре внимания, а за какихто два года нельзя полностью
измениться, отойти от годами сформированных привычек и стереотипов. Тебе
нужен рядом человек, который бы тебя любил. При этом твои чувства ника-
кого значения не имеют. Можно и обмануть ради такого случая. Ты гово-
ришь, что скучаешь по мне? Возможно. Завтра ты начнешь делать вид, что
увлекся мной, и вот это уже будет неправдой. Ты будешь притворяться,
чтобы я продолжала приезжать, чтобы ты по-прежнему чувствовал мою влюб-
ленность, ощущал ее, дышал ею. Эмоциональный вампир. Господи, как сильно
я тебя любила...


Глава 4

Артур Николаевич Малышев оказался молодящимся пятидесятилетним кра-
савцем с неожиданно тихим голосом.
- Берегу горло, - пояснил он, заметив, что Настя с напряжением вслу-
шивается в его речь. - По шесть часов в аудитории каждый день - это вам
не кот начхал. А по вечерам еще курсы, подрабатываю на хлеб насущный.
Так что между занятиями стараюсь говорить почти шепотом.
О Соловьеве он знал не так уж много, они никогда не были особенно
дружны и к одной компании не принадлежали. Просто в аспирантуре учились
в одно и то же время, хотя и на разных кафедрах. О том, что с Владимиром
Александровичем случилось несчастье, Малышев узнал от жены, а та, в свою
очередь, от какой-то знакомой, работавшей в "Скорой помощи". Приятельни-
ца оказалась поклонницей "Восточного бестселлера", потому и выделила Со-
ловьева из великой массы людей, которых доставляли в больницы на машинах
"Скорой".
- Вы не могли бы припомнить точно, что именно сказала ваша жена, ссы-
лаясь на приятельницу? - спросила Настя.
- Что, мол, известного переводчика Соловьева кто-то избил и его "Ско-
рая" забрала прямо с улицы. Вот и все, больше никаких подробностей.
- А приятельница? Вы ее знаете?
- Нет, к сожалению. Даже не знаю, как ее зовут.
- Как же это может быть? - удивилась Настя. - Вы не знаете подруг
своей жены?
- Она не подруга, просто знакомая. Жена познакомилась с ней в больни-
це. По-моему, они пару раз перезванивались после этого, но у нас в гос-
тях эта женщина ни разу не была.
- В какой больнице они познакомились?
Малышев явно растерялся.
- Я... не знаю.
- Артур Николаевич, так не бывает. Вы чего-то недоговариваете?
Он покраснел и принялся сосредоточенно искать зажигалку, которая ле-
жала прямо у него перед глазами.
- Видите ли... В общем, жена делала аборт. Я в это время был в отъез-
де. Она не хотела, чтобы я знал об этом. Поэтому совершенно естественно,
что я не знаю, в какой больнице она была.
- Но вы же все равно узнали о том, что она делала аборт, - заметила
Настя.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23