Правда, в нынеш-
нее веселенькое время работа следователя не менее опасна, чем работа сы-
щика, но Гмыре отчего-то казалось, что так будет спокойнее. Наверное,
торопился к детям, домой или на родительское собрание в школу, потому и
отпустил мужа убитой после самой поверхностной беседы, хотя и не полага-
лось бы так поступать.
В течение часа она с помощью Бориса Михайловича рассортировала бумаги
покойной, разделив их условно на "личные", "семейные", "журналистские" и
"депутатские", после чего ушла, оставив Готовчица наедине со своим го-
рем.
"Странно, - думала она, трясясь в набитом поезде метро, - я так долго
пробыла в квартире, и за все это время не раздалось ни одного телефонно-
го звонка. Ни друзей и родственников с утешением и сочувствием, ни паци-
ентов. Вообще никого. Так не бывает. Неужели семья была настолько нелю-
димой? Да нет, не похоже. Разве что Борис Михайлович предусмотрительно
отключил телефон, чтобы не мешали".
Подходя к своему дому, Настя поймала себя на трусливой мысли: хорошо
бы, чтобы Лешки не было. Поймала - и ужаснулась. Неужели ее решение два
года назад вступить в брак было ошибкой? Неужели прошло всего два года,
и она поняла, что никакой муж ей не нужен, даже такой чудесный, как
Алексей? Нет, нет, долой такие мысли, они не имеют права приходить в ее
голову. Лешка самый лучший, самый умный, самый терпеливый, самый добрый
и внимательный.
Ей казалось, что она убедила себя, однако, открыв дверь квартиры и
увидев свет, ощутила укол разочарования. Муж дома. И с ним придется об-
щаться. Самой что-то рассказывать, слушать его, отвечать на вопросы... А
может быть, все дело в том, что ей вообще никто не нужен? И какая разни-
ца, хороший Леша или плохой. Ни хороший и ни плохой, он ей все равно не
нужен.
"Бред, - одернула себя Настя, - полный бред. Как это мне Лешка не ну-
жен? Просто я устала, я вымоталась за последние месяцы так, как никогда
прежде, и больше всего на свете мне хочется тишины и одиночества, вот и
все. Но это же пройдет, это обязательно пройдет, нужно только набраться
терпения и постараться никого не обижать. И уж тем более Лешку. Он вооб-
ще святой, потому что терпит меня вместе со всеми моими выходками и вык-
рутасами уже двадцать лет. В школе-то я еще ничего была, а с возрастом
характер стал портиться, да и работа моя к душевности и мягкости не рас-
полагает. А Лешка все это сносит безропотно. Да ему памятник ставить на-
до! "
Во время этого молчаливого монолога она успела расшнуровать кроссовки
и вдруг сообразила, что муж не вышел в прихожую ей навстречу, как это
бывало всегда. И вообще ни из комнаты, ни из кухни не доносилось ни зву-
ка. И ужином почему-то не пахло. Может быть, ей все-таки повезло и Алек-
сей остался в Жуковском, у родителей? Да, но свет-то горит...
Быстро сунув ноги в уютные мягкие тапочки, Настя заглянула на кухню,
потом в комнату. Господи, как все просто! Лешка спал на диване, с голо-
вой завернувшись в теплый клетчатый плед. "Вот и хорошо, - с облегчением
подумала она, - можно еще какое-то время побыть в одиночестве и помол-
чать".
Осторожно притворив дверь комнаты, она на цыпочках прошла в кухню и
заглянула в холодильник в надежде найти что-нибудь пригодное для ужина.
Надежды, однако, не оправдались. Продуктов, правда, было много, но все
нужно готовить. А готовить, естественно, не хотелось. Ладно, обойдемся
кофе с печеньем. И вкусно, и сытно, и хлопот никаких. Достать чистую
чашку, печенье и банку с растворимым кофе "Капитан Колумб" - и можно
больше не вставать с места, благо электрический чайник стоит прямо на
столе.
Минут двадцать Насте удалось провести в благостной тишине, а потом
отчаянно зазвонил телефон. Спохватившись, что аппарат остался в комнате
рядом со спящим мужем и кляня себя последними словами, она ринулась сни-
мать трубку. Но было поздно. Алексей проснулся и заворочался под пледом.
- Анастасия Павловна? - послышался в трубке смутно знакомый голос.
- Да, я вас слушаю.
- Это Готовчиц.
Ну конечно, Готовчиц. Теперь она отчетливо вспомнила его голос и ма-
неру говорить.
- Вы просили немедленно сообщить, если кто-нибудь будет звонить
Юле...
- Да-да. И кто звонил?
- Какой-то Дмитрий. Фамилию не назвал.
- Вы сказали ему, что ваша жена... - Настя замялась.
- Нет, вы же предупреждали. Я спросил, что передать. Он оставил свой
телефон и сказал, что будет ждать Юлиного звонка.
- Кто он такой, не знаете?
- Нет.
- И имени этого от Юлии Николаевны не слышали?
- Нет, - повторил Борис Михайлович.
Настя записала имя и номер телефона, которые продиктовал ей Готовчиц.
Где-то она уже видела этот номер... Давно, это точно, но видела. И даже
звонила по нему. Память на цифры у Анастасии Каменской была отменная.
- Давно пришла? - сонно спросил Алексей.
- Только что, - быстро соврала она.
- Не ври, я же чувствую, как твой "Колумб" пахнет. Ты уже и кофе вы-
пить успела. Почему не разбудила?
- Жалко было, ты так сладко спал.
- Я, между прочим, не ужинал, тебя ждал, специально лег спать, чтобы
спастись от голода. А ты и рада мужа уморить.
Насте стало стыдно. Все-таки она неисправимая эгоистка! Думает только
о том, как бы избежать разговоров и побыть в тишине и одиночестве, а
Лешка ждет ее голодный.
Но чувство стыда быстро заглохло под натиском любопытства. Кто такой
этот Дмитрий с таким знакомым номером телефона? Она должна вспомнить,
должна. Конечно, завтра утром она придет на работу и в течение десяти
минут выяснит, чей это телефон, но до утра еще так долго, а узнать пос-
корее так хочется.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24