Почему же он совсем не помогает своему
гостю выглядеть более или менее прилично?
Программа закончилась, на экране замелькали цветные картинки реклам-
ного блока. Настя порылась в своих бумажках, нашла телефон студии, выж-
дала несколько минут и решительно набрала номер.
- Это Каменская, - представилась она, услышав в трубке голос Уланова.
- Нам опять надо побеседовать. Когда вам удобно со мной встретиться?
- Обязательно сегодня?
- Желательно. Но можно и завтра, если вы сильно заняты.
- Хорошо, пусть будет сегодня. Вы настаиваете, чтобы я ехал к вам на
Петровку?
- Вовсе нет. Мы можем встретиться на нейтральной территории, где-ни-
будь посередине между центром и Останкино.
- А как же протокол? - усмехнулся Уланов, и Насте почудилось что-то
недоброе в этой усмешке. - Будете на коленках записывать?
- Мы протоколы не пишем, этим обычно занимается следователь. Мы с ва-
ми просто поговорим, попробуем найти ответы на интересующие меня вопро-
сы.
- Но я уже неоднократно отвечал на самые разные вопросы и рассказал
все, что знал. Ничего нового я вам не сообщу. Прошла неделя, а вы все
вопросы задаете, вместо того чтобы искать преступников. Это что, новый
стиль работы?
- Александр Юрьевич, мы попусту тратим время на пререкания, - мягко
сказала Настя. - По поводу стиля работы я вам все расскажу при встрече.
Так когда и где?
Уланов назначил время и место. Энтузиазма в его голосе Настя не услы-
шала, но справедливости ради надо сказать, что и недовольства не было.
Усталый человек, лишенный эмоций. Что это, результат пережитого стресса
или что-то другое? Она хотела это понять. Пусть Мишенька Доценко ищет
денежную подоплеку преступления, а она, Настя Каменская, будет зани-
маться эмоциями. Ей это интереснее.
- По-моему, предлагаемая вами комбинация излишне сложна. Неужели
нельзя было придумать чтонибудь попроще?
- Можно. Конечно, можно. Но в сложности комбинации весь смысл. Он не
должен понимать, что происходит.
- Бог мой, вы произносите банальные истины! Естественно, он не должен
понимать.
- Вы не дослушали меня. Когда человек испытывает недостаток информа-
ции, чтобы выстроить целостную картину, он начинает додумывать, строить
собственные версии происходящего. Такая сложная комбинация, которую раз-
работали мы, не дает возможности построения хоть сколько-нибудь логичной
версии. Он будет мучиться, ломать голову, ничего стройного и последова-
тельного не придумает и начнет сомневаться в собственной способности
здраво мыслить. А это повлечет неровности и срывы в повседневном поведе-
нии. Это должно сыграть роль коррозии, ржи, которая разъедает металл.
- А если ему все же удастся придумать объяснение, которое покажется
ему достаточно обоснованным? Наблюдения показали, что он далеко не глуп
и обладает известной фантазией.
- Вот именно, фантазией. Если он создаст собственную версию происхо-
дящего, то она неизбежно окажется совершенно бредовой. Мания преследова-
ния, идея материализованного абсолютного зла, силы тьмы, пришельцы - все
что угодно. Пусть придумывает. Все равно это так или иначе скажется на
его поведении и начнет разрушать его связи с окружающими. Каждый его
поступок будет расцениваться как действие сумасшедшего, и реакция окру-
жающих будет соответственная. Поверьте мне, мы очень тщательно анализи-
ровали его жизнь и составляли психологический портрет объекта. Вы неод-
нократно имели возможность убедиться в высочайшей квалификации наших
психологов.
- Ну хорошо, будем считать, что вы на какое-то время умерили мои сом-
нения. Однако я прошу вас помнить, что это крупнейшая операция за все
годы нашего существования. Речь идет об очень больших деньгах, и если мы
не сумеем их получить, я вынужден буду считать, что операцию провалили
именно вы. Не забывайте об этом.
- Не забуду...
Ехать на встречу с Каменской из уголовного розыска мне не так чтобы
уж страстно хотелось, но коекакие позитивные моменты в этом были.
Во-первых, в ее присутствии меня вряд ли убьют, если, конечно, это не
произойдет раньше и я вообще сумею добраться до места, где оно будет,
это присутствие. Так что хотя бы на время беседы с этой странной дамоч-
кой можно будет не напрягаться, расслабиться и, как говорят в армии,
"оправиться и покурить". А во-вторых, это неминуемо оттянет время возв-
ращения домой, опять же, если возвращению домой суждено будет состо-
яться. Дома я, естественно, в безопасности. Вика меня убивать не станет
и отраву в чай не подсыплет, она специального человека наняла и теперь
ждет, когда он выполнит контракт. Но все равно пребывание наедине с ней
превращается для меня в пытку. Почему? Ну почему? За что? Господи, ведь
я так ее любил, ничем не обидел, ничего не отнял. Но я и не хочу знать,
за что. Если она так решила, значит, считает это правильным. И у меня
нет ни малейшего желания выяснять с ней отношения. Из ее рук я готов
принять все, даже смерть.
Встречу я назначил на Колхозной площади, рядом с метро. Если пойдет
дождь, посидим в машине, а если погода не испортится, можно будет выпить
кофе в открытом кафе. Интересно, на сколько она опоздает? Не родилась
еще женщина, которая умеет приходить вовремя даже на деловые встречи.
Но Каменская, к моему удивлению, не опоздала. Более того, когда я
подъехал к Колхозной площади, она уже стояла в оговоренном месте, хотя
до условленного времени оставалось минут десять. Как раз эти десять ми-
нут я и оставлял себе про запас на случай "пробки" в районе Рижского
вокзала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24