Да еще рост первый. Таких, как я,
нынче поискать, вот и висят эти платья в витринах, никем не купленные. А я
на них смотрю каждый день и радуюсь тому, что у не нашлась еще баба, равная
мне по комплекции. Девочки тринадцати лет есть такие, а баб - нету.
Опять я отвлеклась, мыслями куда-то уехала... В общем, на этих витринах
мужские костюмы тоже висят, поэтому я какоеникакое представление имею.
Чумовой хорошо одет, дорого и со вкусом. Пока я про витрины вспоминала, он
на стол накрыл. Тарелки расставил, фужеры, приборы положил с салу, фетками,
еду принес из кухни. Не хуже чем в ресторане получилось.
Открыл он бутылку водки, мне налил" а себе воды минеральной плеснул.
- Пей, Михална, - говорит, - на меня внимания не обращай. Я за рулем, мне
тебя еще обратно везти, на Арбат, потом самому домой возвращаться. Не хочу
рисковать, гаишники нынче совсем озверели, доллар растет, а зарплата у них
прежняя, вот они и компенсируют на рабочих местах с утроенной резвостью.
Поняла?
Я выпила, закусила немножко. И вдруг сообразила, что даже не знаю, как
его зовут. Он ко мне обращается по имени, а мне как его называть? Гражданин
Чумовой? Или товарищ? Да хрен с ним, можно никак не называть.
Я еще водочкой подкрепилась и повеселела. Надоело в молчанку играть. И
потом, что это за застолье, когда еда есть, выпивка есть, а разговора нету?
Непорядочек.
- Слушай, - говорю, - а зачем ты меня сюда привез?
Чумовой внимательно так на меня глянул и улыбнулся.
- А сама ты как думаешь?
Вот этого я не люблю. Ну просто терпеть не могу. Разговор - он и есть
разговор, один спрашивает - другой отвечает или рассказывает что-нибудь. Был
у нас в театре помощник режиссера, который тоже так делал; его спросишь
чего-нибудь, а он в ответ: "А вы сами как думаете? Должно же у вас быть свое
мнение". Задолбал он нас всех этим мнением. Я как Про этого помрежа
вспомнила, так разозлилась моментально. - Никак я не думаю, - говорю, и
грубо так, резко. - Если б я что-нибудь думала, я б у тебя не спрашивала.
А внутри все словно силой наливается, так и хочется заорать на него, да
погромче. Сейчас, думаю, меня понесет. И точно.
- Ты ко мне с просьбой обратился, сказал, что ты одинокий и несчастный.
Говорил ты мне такое?
- Говорил, - спокойно согласился чумовой и снова улыбнулся.
- И я тебя пожалела, потому как ты одинокий и несчастный. Пошла, можно
сказать, тебе навстречу, отменила все свои дела, переоделась в твои тряпки,
которые мне абсолютно не нравятся и вообще мне не подходят. Ладно, я
сделала, как ты просил, потому что я человек жалостливый и добрый. Ты меня
завез черт знает куда, держишь меня здесь, молчишь, разговаривать не хочешь.
Ну и где твое одиночество? Ежели ты от одиночества страдаешь, так ты должен
сейчас без остановки говорить, жизнь свою мне рассказывать, жаловаться,
сочувствия искать. Тебе собеседник нужен. Это я так думала, пока ты меня
сюда вез. А ты молчишь. И на хрена я время свое на тебя трачу? Оно у меня
что, бесплатное? Казенное? Я бы этот вечер в сто раз лучше провела...
Леплю я всю эту чернуху и сама начинаю в нее верить. Еще в
хореографическом училище нас учили: каждый артист должен быть историком, он
должен выдумать историю и сам в нее поверить, только тогда в нее поверит
зритель. Ну, с этим у меня проблем не было, я какую хочешь историю выдумаю и
уже через две минуты буду рыдать от горя и верить, что; все это именно со
мной и случилось. Очень помогало деньги выклянчивать, даже свои на эту
удочку попадались, не только чужие. Нет, в самом деле, ради чего я к Тамарке
на день рождения не пошла? Ради него, чумового этого. Пожалела несчастного.
Лучше бы сидела сейчас в теплой компании, Венька Бритый анекдоты
рассказывает, Тамарка песни поет и хахаля своего поддразнивает, за ширинку
дергает, Калоша всякие байки из своей прошлой жизни вспоминает, он когда-то
шофером был у больших начальников, насмотрелся и наслушался всякого.
Там, у Тамарки-то, такой еды, конечно, нету, а что мне еда? Я всю жизнь
жила впроголодь, фигуру берегла, а в последние годы, как на пенсии осела,
так тем более, на эти жалкие рублишки не зажируешь. А выпивки у Тамарки на
всех хватает, у нее родственники есть, которые по случаю праздника всегда
подкидывают деньжат. И зачем я тут сижу?
А чумовой будто мысли мои прочитал и спрашивает:
- Тогда зачем ты здесь сидишь? Я - ладно, я тебя попросил со мной
поужинать, у меня на то свои причины есть. Но ты ведь могла отказаться.
Сказала бы, что не можешь, что у тебя много дел, вот и к подруге на день
рождения идти надо.
А ты не сказала ничего такого. Ты согласилась и поехала со мной. Вот я
тебя и спрашиваю: почему ты согласилась? Зачем поехала, если ты такая
занятая?
- Так я ж говорю - жалко мне тебя стало, добрая я, меня разжалобить
легко. Вот ты и разжалобил, а теперь вопросы задаешь. Думаешь, раз ты
богатый, так других людей унижать можно? Думаешь, тряпки мне купил и теперь
можешь ноги об меня вытирать? Не выйдет! У нас, бедняков, тоже своя гордость
есть!..
В общем, я снова завелась, и вполне искренне. Кричу и в каждое слово
верю. Чумовой меня выслушал, не перебил ни разу. Ел и слушал, ел и слушал.
Даже не сердился, кажется. Мне пришлось остановиться, чтобы горло промочить.
Пока рюмку пила, запал вроде остыл. Глупая какая-то ситуация. Я ведь как
привыкла? Один орет, в смысле выступает, остальные перебивают, вмешиваются,
то есть новое направление разговору дают, беседа и не иссякает.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22