Аргументов, которые могли бы хоть в чем-то убедить Николая, ни у кого не находилось, а сам Коля так искренне извинялся за доставленные неудобства...
Больше всего дружелюбия к нему проявлял, как ни странно, Марик. Он был единственным, кто мог подолгу разговаривать к Николаем, сидя на кухне поздно вечером, когда все хозяйки заканчивали с готовкой и мытьем посуды.
- Он что, нравится тебе? - ревниво спрашивала Наташа, с горечью думая о том, что никогда ее любимому Марику не приходило в голову вот так же посидеть вечером на кухне и поболтать с ней самой.
- А почему он не должен мне нравиться? - отвечал Марик вопросом на вопрос. - Он такой же человек, как и мы все.
- Нет, он не такой, - горячилась девушка, - он грубый и неотесаный, он пьяница и хулиган. Не понимаю, что у вас может быть общего.
- Вырастешь - поймешь, - тонко улыбался Марик. - А пока запомни: он наш сосед, он живет в нашей квартире и будет жить в ней всегда, и мы ничего не можем с этим поделать. Поэтому надо приспосабливаться и делать все возможное, чтобы поддерживать с ним хорошие отношения. Вот я отношусь к Коле почеловечески, и он перестал меня цеплять, перестал навязывать совместную выпивку. А Люся, твоя сестра, наоборот, все время на него фыркает и дает понять, что он не человек, а так, животное какоето. Это его злит, и он специально к ней цепляется при каждой возможности.
Свадьба Нины и Николая превратилась в кошмар, квартиру заполнили незнакомые мужчины и женщины, быстро перепились, громко бранились, кого-то рвало в туалете, ктото когото ударил и только совместными усилиями Марика и Наташиного отца с трудом удалось предотвратить кровавый мордобой. Наташа едва сдерживала слезы разочарования: она так ждала этого дня, так готовилась, одолжила у Инки Левиной модное кримпленовое платье, темнокрасное с яркими желтыми цветами, а ее сестра Мила дала на один день потрясающие итальянские туфли. Наташе так хотелось хорошо выглядеть, ведь придут гости, все будут нарядные и торжественные, и может быть ей удастся сесть рядом с Мариком, который будет весь вечер за ней ухаживать, подкладывать в тарелку салат и наливать лимонад. Но все вышло совсем не так, на Наташу никто внимания не обращал, все пили водку или вино, а лимонада на столе вообще не было. Марик к началу застолья опоздал, он водил своих учеников в музей и появился только часам к пяти, его усадили где-то с краю, далеко от Наташи, а минут через двадцать он ушел к себе, и никто, кроме самой Наташи, этого не заметил. Промаявшись в одиночестве еще какое-то время, она тоже сбежала. Разделась в своем закутке, аккуратно сложила платье и туфли, завернула в белую бумагу и отправилась к подружке.
- Ты чего так рано? - округлив глаза, испуганно спросила Инна. - Свадьбу отменили?
- Нет, просто уже все кончилось, - быстро соврала Наташа. - Они с самого утра празднуют. А сейчас все расходятся. Вот, возьми, - она протянула подруге пакет, - платье чистое, я проверила.
Инна небрежно бросила пакет на диван и потянула подругу за руку.
- Ладно, брось, пошли лучше к Милке в комнату, у нее такие пластинки обалденные! Послушаем, пока ее нет.
Они поставили пластинку Ободзинского и с наслаждением погрузились в сладкий голос, с неподдельным трагизмом выводивший:
Только не подведи,
Только не подведи,
Только не отведи глаз."
Слушая эту песню, Наташа всегда представляла себе Марика, именно его глаза были для нее "этими глазами напротив", именно к нему она обращалась, мысленно повторяя вслед за певцом незамысловатые слова модной песенки: "эти глаза напротив ярче и все темней, эти глаза напротив чайного цвета, эти глаза напротив - пусть пробегут года, эти глаза напротив - сразу и навсегда."
- Да ты чего грустишь? - тормошила ее Инна. - Все в порядке, Нина вышла замуж, теперь она для тебя не опасна. Даже если твой Марик в нее влюблен, все равно ничего не выйдет, так что у тебя еще есть шанс.
- Нет, - покачала головой Наташа, - его мама сказала, что он однолюб. Значит, ему без разницы, замужем она или нет, он все равно будет ее любить.
Инна скинула тапочки и забралась на диван с ногами, она всегда так делала, когда начинался долгий и интересный для нее разговор.
- Слушай, - понизив голос сказала она, - ты же мне говорила, что твой Марик почти что подружился с этим Колей. Говорила?
- Говорила, - подтвердила Наташа.
- Ну вот, видишь! Если бы он любил Нину, он бы ревновал ее к жениху, а если бы ревновал, то ни за что не подружился бы с ним. Раз он к нему хорошо относится, значит, он не ревнует.
- Ну и что?
- Ну и ничего! Раз он не ревнует Нину, значит, он ее вообще не любит. И можешь успокоиться.
- Ничего себе - успокоиться! Если бы дело было в Нине, я бы успокоилась, она теперь замужем, и Марику все равно ничего не светит, даже если он будет ее любить. А если это не Нина, тогда кто? Я ничего о ней не знаю, а вдруг она свободна? А вдруг он на ней женится?
- Не кричи, - Инна забавно наморщила носик и скорчила подруге рожицу, - что за манера сразу страх нагонять: а вдруг, а вдруг! Ты вот мне скажи, как он вел себя на свадьбе?
- Никак, - пожала плечами Наташа, - пришел поздно, посидел немножко и ушел.
- По нему видно было, что он переживает?
- Да нет... кажется...
- Непонятно, - Инна переменила позу, усевшись поудобнее и спрятав босые ножки под широкую плиссированную юбку. - С одной стороны, с виду он не страдает, но с другой стороны, немножко посидел и ушел, то есть ему все это было неприятно. Непонятно... Слушай, а почему бы тебе не поговорить с ним, а?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50