Сам Генка с небрежным презрением говорил, что его предки не разрешают приглашать друзей, чтобы грязи не нанесли, и хотя они целый день на работе, за порядком бдительно следит его бабушка. А тут так удачно все складывается - родители уехали на субботу и воскресенье за город кататься на лыжах, а бабушка завтра с утра уйдет на похороны, умерла какаято ее приятельница.
- Приходите, - пригласил Генка, - я вам классные книжки покажу. И слайды про Аргентину и Швейцарию.
Слайды произвели на мальчиков неизгладимое впечатление, особенно те, на которых был запечатлен сам Генка. Ведь одно дело, когда ты смотришь просто на красивый пейзаж, который гдето там, неизвестно где, и совсем другой коленкор, когда на слайде человек, которого ты лично знаешь и понимаешь, что он там был, стоял на берегу этого озера, сидел на кривом стволе этого дерева или любовался освещенными солнцем заснеженными вершинами Альп.
- Это мы на горных лыжах катаемся, - небрежно, как обычно, пояснял Генка. - Это Альпы, а вот эти домики называются "шале". Это я на берегу Женевского озера. Это мы с папой в Берне...
- Где профессор Плейшнер? - выпалил, не сдержав восхищения, Игорь.
- Ну, - подтвердил Генка.
- И на Цветочной улице был? - спросил Жека.
- Ты что, больной? - презрительно протянул отпрыск дипломата, - Кино же в Таллине снимали, а не в Швейцарии. Понял, нет?
- А ты никогда не рассказывал, что был в Берне, - с упреком заметил Игорь. - Мы столько раз вместе кино обсуждали, а ты и не сказал ничего.
- Мне предки хвастаться не разрешают, - спокойно объяснил Генка.
- Ааа, понятно, - протянул Игорь, хотя на самом деле ничего не понял. Почему хвастаться плохо? Почему нельзя, обсуждая фильм, действие которого происходит в Швейцарии, сказать, что ты сам там был и видел все своими глазами? Что в этом особенного? Впрочем, с Генкиных родителей какой спрос, они вообще не в себе, друзей приводить не разрешают. Грязь они, видите ли, нанесут. Ну и что? Убрать нельзя, что ли? Хотя квартира у Потоцких и в самом деле шикарная, Игорь в таких никогда не бывал. Пол прямо сверкает, и мебель красивая, на стенах висят африканские маски, на полках стоят какието загадочные штуковины, о назначении которых Игорь даже догадаться не может, а на журнальном столике валяются заграничные журналы в ярких глянцевых обложках, пачка американских сигарет и удивительная зажигалка в виде крошечного револьверчика.
Вообще дома у Генки было много интересных и непонятных вещей, но больше всего воображение Игоря потрясли книги. "Библиотека современной фантастики" - все 25 томов! Толстые книги о путешествиях Тура Хейердала, Даррелла и даже Рокуэлла Кента, прочитать которые Игорь так мечтал. Надо же, сколько раз он говорил об этом вслух, а Генка, гад такой, даже словом не обмолвился, что у него дома эти книги на полке стоят.
- Дай почитать, - попросил Игорь с горящими глазами, уже протягивая руку к заветным томам.
- Не трожь, - резко ответил Генка. - Предки убьют, если хоть одна книжка пропадет. Понял, нет?
- Но она же не пропадет, я не насовсем беру, я же верну, - удивился Игорь, все еще не веря в то, что ему отказывают.
- Я сказал - не трожь. Они завтра приедут и увидят, что книги нет на полке. Знаешь, что они со мной сделают?
Неожиданно на сторону Игоря встал Жека, хотя до сих пор всегда заглядывал в рот Генке и поддакивал ему.
- Да ладно, Ген, чего ты, в самом деле? Пусть Игореха возьмет до завтра. А завтра вернет. Твои предки ничего не узнают.
Генка задумался. Видно, такой вариант не приходил ему в голову.
- А ты до завтра успеешь прочитать? - с сомнением спросил он.
- Успею, - поклялся Игорь. - Если не успею, все равно книжку верну, не сомневайся.
Дома он тут же уединился в своей комнате и уткнулся в книгу. Вечером к нему заглянул отец.
- Ну как, был у Гены в гостях?
- Угу, - промычал Игорь, не отрываясь от страницы с описанием африканских джунглей и их хищных обитателей.
- А что ты читаешь с таким увлечением?
- Гржимека и Ганзелку. Про путешествия.
- Это тебе Гена дал?
- Да, на один день всего. Завтра нужно вернуть.
- Почему так срочно?
- Его родители завтра вечером возвращаются. Они не разрешают книги отдавать.
- Ну, в таком случае читай, не буду тебе мешать.
Отец вышел, и через некоторое время до Игоря донесся его голос.
- У этого Потоцкого неплохие связи.
- Откуда ты знаешь? - спросила Елизавета Петровна.
- Во всяком случае, книги у него дома весьма дефицитные. Наш мальчик взял у него Гржимека и Ганзелку, а это очень редкое издание. Я, по крайней мере, даже в Ленинграде не всегда мог такие книги доставать. Но меня радует, что наш сын любит читать. Хорошо, что я успел собрать приличную библиотеку. Ничего, Лизонька, вот постепенно обрасту связями в Москве, снова начну дефицитные книги доставать, билеты, в театры будем ходить регулярно, на концерты. Одену тебя как куколку. Заживем как раньше, даже еще лучше. Ты уж потерпи немножко.
Игорь слушал краем уха и смутно догадывался, что слова отца - это продолжение какогото разговора с мамой, но в чем его суть - неизвестно. Да и не интересно. У них своя жизнь, у него - своя.
До 1977 года жизнь его текла размеренно, насколько это вообще возможно для подростка. Никаких взлетов и падений, ровная учеба, в основном на "четверки", реже - на "пятерки", но без "троек", и ни малейшего интереса к общественной работе. Вышло постановление о профтехучилищах, и классный руководитель на собрании объявила восьмиклассникам:
- Вам в этом году предстоит сдавать экзамены за восьмилетку. Имейте в виду, кто плохо сдаст - будем отчислять и переводить в ПТУ, так что старайтесь, ребята, готовьтесь к экзаменам как следует.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50