Так появились горьковские «Мещане», а потом и «На дне».
Когда бы ни приезжал Горький в Крым, он всегда был желанным гостем в доме Чехова. До сего времени в саду ялтинского Дома-музея сохранилась так называемая «горьковская скамейка», где писатели любили посидеть и поговорить.
В 1901 году Горький был арестован в Н.-Новгороде по ряду обвинений политического характера. После освобож­дения из тюрьмы за ним был установлен полицейский над­зор, и министерством внутренних дел было вынесено по­становление о высылке Горького в Арзамас. Но он подал прошение о разрешении ему по состоянию здоровья вы­ехать в Крым. В конце октября 1901 года он писал Чехову в Ялту: «Мне разрешили жить в Крыму - кроме Ялты. Выезжаю отсюда около 10 числа и поселюсь где-нибудь в Алупке или между ею и Ялтой. Буду, потихоньку от на­чальства, приезжать к Вам, буду - так рад видеть Вас! Я, знаете, устал очень за это время и рад отдохнуть».
В ноябре 1901 года Горький приехал в Ялту. Так как в городе согласно полицейскому распоряжению, он не имел права проживать, то Чехов пригласил его к себе и прописал в своем доме, считавшемся расположенным за чертой города, в деревне Аутке. Но, как видно из писем Чехова, полиция и здесь не оставляет Горького без «вни­мания». Так, в письме к жене Чехов писал: «А. М. здесь, здоров. Ночует у меня и у меня прописан. Сегодня был становой...» А через два дня вновь сообщал ей: «...Сейчас становой спрашивал в телефон, где Горький».
После переезда Горького в Олеиз (нижний Мисхор), где он снял дачу Токмаковой «Нюра», писатели продол­жали часто видеться. Не раз Чехов приезжал в Олеиз к Горькому, а чаще последний бывал у Чехова в Ялте, хотя это иногда было и нелегко. В январе 1902 года Горький, например, писал Чехову: «Очень хочется поехать к Вам, но пока не могу. Нужно предварительно выяснить мотивы, по которым ялтинский исправник вздумал взять с меня расписку о невыезде из Олеиза».
31 декабря 1901 года Алексей Максимович устраивал у себя на даче встречу Нового года. Собирались общие зна­комые Горького и Чехова: редактор-издатель «Журнала для всех» В. С. Миролюбов (он же бывший артист, певец Московского Большого театра Миров), пианист А. Б. Гольденвейзер (впоследствии профессор Московской Го­сударственной консерватории имени Чайковского), ялтин­ские врачи Л. В. Средин и А. Н. Алексин, художник Г. Ф. Ярцев и др. Горький очень звал Чехова приехать к нему на этот вечер. Помимо приглашения самому Чехову, он на­писал письмо также и Марии Павловне с просьбой привез­ти Антона Павловича. Подлинник этого письма сейчас на­ходится в экспозиции ялтинского Дома-музея Чехова.
«Хорошая Мария Павловна! Не приедете ли Вы к нам встречать новый год? И нельзя ли привезти Антона Пав­ловича? Со всяческой осторожностью, конечно? Ночует он здесь. Подумайте! А если уж окажется, что нельзя ему, -одна? Будет, думаю, весело. Пожалуйста. А. Пешков».
Но Чехов был тогда нездоров и не мог поехать в Олеиз.
Через всю свою жизнь А. М. Горький пронес большую любовь к Антону Павловичу. В своих критических статьях о творчестве Чехова он первый вскрыл настоящее идейное содержание его произведений и отмел пристегнутые Чехо­ву дореволюционной буржуазной критикой эпитеты «пев­ца сумеречных настроений», «пессимиста» и другие подоб­ные измышления. Горьковские воспоминания о Чехове являются одними из самых лучших во всей мемуарной ли­тературе о нем.
Знаменательно, что свой первый роман «Фома Горде­ев» Горький посвятил именно Чехову.
* * *
В осенне-зимний сезон 1901 -1902 годов на Южном бе­регу Крыма одновременно жили три великих русских пи­сателя, привлекавшие к себе внимание всего мира: в Ял­те - Чехов, в Олеизе - Горький, а выше Олеиза, в Гасп­pe, в имении Паниной жил Лев Николаевич Толстой, приезжавший в Крым лечиться.
Чехов преклонялся перед могучим талантом Толстого. Еще в 1890 году в письме к брату великого русского ком­позитора П. И. Чайковского Чехов писал, что Толстой в русском искусстве стоит на первом месте (на второе место он ставил Чайковского и на третье Репина). В письмах Че­хова можно встретить много названий толстовских произ­ведений, нравящихся ему, - «Холстомер», «Казаки», «Поликушка», «Власть тьмы», «Анна Каренина», «Воскресе­ние». О «Войне и мире» Чехов писал в 1891 году: «Каждую ночь просыпаюсь и читаю «Войну и мир». Читаешь с таким любопытством и с таким наивным удивлением, как будто раньше не читал. Замечательно хорошо».
Личное знакомство Чехова с Толстым произошло в 1895 году, когда он съездил к нему в Ясную Поляну. Про­быв у него больше суток, он после писал об этой встрече: «Впечатление чудесное. Я чувствовал себя легко, как дома, и разговоры наши были легки». Чехов очень любил Тол­стого. Когда в конце 1899 года Лев Николаевич был серь­езно болен, Чехов писал в одном из ялтинских писем: «Я боюсь смерти Толстого. Если бы он умер, то у меня в жиз­ни образовалось бы большое пустое место. Во-первых, я ни одного человека не любил так, как его... Во-вторых, когда в литературе есть Толстой, то легко и приятно быть литера­тором; даже сознавать, что ничего не сделал и не дела­ешь, - не так страшно, так как Толстой делает за всех... В-третьих, Толстой стоит крепко, авторитет у него громад­ный, и, пока он жив, дурные вкусы в литературе, всякое пошлячество, наглое и слезливое, всякие шершавые, озлоблен­ные самолюбия будут далеко в тени...»
Но как относился Чехов к другому Толстому - созда­телю глубоко реакционного философского учения? Ко всем противоречиям во взглядах писателя, во всем созданном им «толстовстве»? Ведь, с одной стороны, Толстой - великий художник, отразивший в своих произведениях изу­мительные картины русской жизни, Толстой - обличи­тель лжи, фальши, правительственного насилия, капитали­стической эксплуатации, Толстой - разоблачитель лице­мерия казенной церкви и, с другой стороны, - «помещик, юродствующий во Христе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42