Отступник даже не позаботился убедиться в смерти Людмиллы.
Ему это не требовалось. Людмилла упала навзничь на ступени, уже понимая, что мертва. Только ее чувства этого пока не осознали. Она еще видела рвущихся вперед солдат, видела наступавшие на нее ноги и теплую кровь, растекающуюся вокруг.
Вместо крови в ней появлялась холодная пустота. Постепенно она разлилась по всему телу и поглотила канонессу. Гробница святого Эвиссера исчезла, и Людмилла умерла.
20.
АКРОПОЛЬ
Город кишел культистами — последователями Гаргатулота в одной из множества его форм. Когда-то давно они были унижены, растерзаны и отравлены грязью озера Рапакс. Затем воля Тысячеликого Принца их оживила. Сам город, как и культисты, служил Гаргатулоту. Стены были деформированы и превращены в раздутые, уродливые живые тела; некоторые из них приняли вид демонических личин. Улицы представляли собой бесконечные ловушки из качающихся обломков мрамора. Сияние саркофага окружало город ослепительным светом, но внутри стояла глубокая тьма.
Щупальца тянулись из-под упавших обломков зданий. Культисты семидесяти семи масок выскакивали из распахнутых окон, бросались с провисших крыш, брызгали ядовитой слюной, размахивали щупальцами, пытались утащить под землю и задушить.
Танкред возглавлял отряд, и меч Мандулиса не останавливался, рассекая культистов надвое при каждом взмахе. Рядом с командиром отделения пробивались сквозь осыпающиеся стены его могучие братья-терминаторы. Следом шли воины Аларика: они отгоняли культистов, которые пытались зайти сбоку или сзади, разделить отряд и окружить Серых Рыцарей поодиночке. Аларик неустанно рассекал алебардой Немезиды мускулистые тела, покрытые слизью, и сбивал злобно бормочущие головы. Молот Дворна крушил стены, а десантники Генхайна поливали пламенем огнеметов притаившихся за ними культистов.
В какой-то момент этой бесконечной битвы погиб брат Вьен. Тянувшиеся из земли лапы сумели стащить его вниз по склону, а затем, растворив броню на ноге, проникли к телу. Вьен состоял в отделении Аларика с тех пор, как того выбрали правосудором. Аларик знал Вьена как превосходного Серого Рыцаря, чьи личные молитвы отличались краткостью и сосредоточенностью. Это был вдумчивый и прилежный воин, который за трудами по философии и истории Империума проводил не меньше времени, чем на тренировках по стрельбе и рукопашному бою. Возможно, в скором времени он и сам бы стал правосудором, но погиб в зловещей тьме с последней молитвой на устах.
Серые Рыцари продолжали идти вверх по склону, а город становился все теснее. За каждым углом воинов поджидали культисты. Из стен стали проступать ухмыляющиеся лица. Мраморное небо над головами морщилось и колыхалось, словно сама реальность с трудом удерживалась над акрополем. В мозг Аларика пробивались чьи-то голоса, но психическая защита глушила постороннее влияние, пока слова уже невозможно было разобрать.
Встроенные в доспехи обереги, реагируя на пропитавшее гробницу зло, едва не примерзали к коже. Ледяной воздух запирал горло. Даже с усиленным метаболизмом космодесантника каждый вдох давался с трудом. Это место высасывало из него жизнь, здесь находилось настоящее средоточие смерти.
Акрополь уже нависал над Серыми Рыцарями: между ними и вершиной оставалась последняя линия зданий-паразитов. Их крыши обрамлял золотистый свет, но воины все еще оставались в глубокой тени. Между накренившимися домами не было проходов: Серым Рыцарям предстояло самим пробивать путь.
Еще один ряд домов — и они будут у цели. Еще одно укрытие — и достигнут открытой вершины.
Аларик направил отряд к сильно обветшавшей базилике — строению под купольной крышей, которое, казалось, вытекло из ставшего почти отвесным склона. Ступени трещали и осыпались под ногами. Внутри царила кромешная тьма; но перед глазами космодесантников все выглядело темно-серым. Где-то наверху виднелись вырезанные в куполе фигуры: при взгляде на них казалось, что они движутся. На полу и стенах были выложены слова на незнакомом Аларику наречии, и буквы в них беспрестанно извивались. Все здание оказалось пустой оболочкой, лишенной жизни. Только пропитавшая камни ненависть удерживала их от разрушения. Едва Аларик ступил на пол базилики, как мрамор содрогнулся, обереги холодной спиралью обвили все тело, а резные фигуры неодобрительно отвернулись от благочестивого воина.
Отряд вошел в здание следом за Алариком. Терминаторские доспехи Танкреда сильно пострадали в боях, из-под наплечников сочилась кровь, и дыхание с трудом вырывалось из груди, как у загнанного зверя. Он и его воины взяли на себя основную тяжесть атаки: они пробивали стены и первыми врывались в гнезда культистов. Из всего отделения остались в живых только сам Танкред, Локат и Карлин, несущий огнемет. Применение холокоста истощило их силы, и это оружие не удастся призвать на помощь еще раз.
— Мы уже близко, — сказал Танкред. — Я это чувствую. И меч тоже это знает.
Невероятно, но, даже покрытый ядовитой слизью и кровью, клинок Мандулиса сиял по-прежнему ярко. Отполированное до зеркального блеска лезвие даже в полной темноте отражало или само рождало свет.
— Еще один, — произнес Генхайн, поднявшийся со своими братьями на ступени базилики. — Еще один шаг.
В базилике врагам было негде спрятаться. Культисты ненадолго отступили; они перегруппировывались где-то неподалеку. У Серых Рыцарей появилось несколько секунд передышки.
— Если бы я был настоящим братом-капитаном, — заговорил Аларик, едва восстановив дыхание, — я бы знал, какую молитву мы должны прочитать в этом случае.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115