Все бумаги и компьютерные файлы будут уничтожены — черт побери, уже уничтожены.
— А те люди? Кто они были?
Майкл подскочил словно ужаленный, поняв, что Раис, стоявший возле стеклянной стены, спрашивал о жертвах Моцарта, чьи останки были разбросаны по всему пространству загона, в котором дремал новый чужой. Трудно бы было усомниться, что многие кости… вернее, большинство … костей принадлежали людям.
Биоинженеру странно было видеть эту форму жизни с планеты Хоумуолд такой спокойной, не проявлявшей никакого интереса к окружающему; Майклу даже в голову не приходило, что этими животными можно управлять настолько эффективно.
— Я… я не знаю, — ответил он, ничуть не лукавя. — Первый был помешанным на желе религиозным фанатиком, который добровольно пожелал стать жертвой проклюнувшегося яйца. Об остальных мне было сказано, что они бродяги и наркоманы, негодные люди. Мне это не понравилось, но я ничего не мог поделать, Я простой наемный работ…
Майкл почувствовал, что почти захныкал, и оборвал себя на полуслове. Оставался открытым вопрос о личности мужчины, который заявил, что он руководитель высшего звена управления «Медтех», но что хорошего могло сейчас дать признание в этом? Программа Эддингтона уже замарала физиономию «Синсаунд», а все, кого можно было бы призвать к ответу, по крайней мере большинство, мертвы. И кого же останется отдать под суд — а «Медтех», несомненно, подаст в суд, если обнаружит, что одного из ее работников в буквальном смысле слова скормили Моцарту в секретной лаборатории «Синсаунд», — кроме самого Майкла? Возможно, еще и Дарси… Он старался уверить себя, что она давно дома и ничего не знает о случившемся. Как бы то ни было, почему два биоинженера, мелкие сошки во всей этой программе, должны отвечать за гибель бизнесмена? С другой стороны, если допрашивавший его мужчина позднее обнаружит, что Майкл лгал…
— Интересно, — пробормотал Раис. Он сверкнул взглядом на биоинженера и снова уставился на жуткие свидетельства разыгравшихся в клетке трагедий. Сердце старика пронзила боль. — Кто-то из них мог спрятаться в этих тоннелях. Может быть, нам следует…
— Может быть, нам следует дать Старине Блю еще одну дозу дурмана, если мы хотим задержаться здесь подольше, — перебил его один из помощников. — Похоже, у него начинает проявляться интерес к этому делу.
Раис задумчиво поглядел на чужого, затем отвернулся от клетки и отрицательно покачал головой:
— Нет… забудь об этом. Давайте вытащим его оттуда и вернемся в «Медтех». Слушайте внимательно, старик. — Он выдержал многозначительную паузу и ткнул пальцем в сторону трупов, разбросанных у его ног. — Запомнили, что ждет болванов, которые посмели посягнуть на собственность компании «Медтех»? — Раис поднял руку к каске и стал снимать темно-синего цвета видоискатель, закрывший половину лица, но не спускал с Брэнгуина мрачного взгляда. — Вы доведете до сведения «Синсаунд», что любая попытка снова заняться подобным дерьмом обернется полномасштабной войной. И знайте, если они решатся, лично я буду признателен им от всей души.

* * *

Раис и его люди быстро ушли, потратив не более трех минут, чтобы вывести чужого из клетки и разобрать направляющие шесты, укрепленные на его сбруе. В лаборатории стало тихо, а спокойное жужжание компьютеров, которые никогда не обесточивались, и едва слышный шум воздуха, циркулирующего в вентиляционной системе, только подчеркивали тишину. В этом помещении очень давно не было так тихо.
Все же где Дарси? Прежде Майкл убеждал себя, что она ушла домой, но этого не могло быть — она бы не решилась нарушить приказ не покидать здание Зала Пресли. Более страшным и печальным было предположение, что она — то ли из-за умопомешательства Деймона, то ли из-за собственного стремления не спускать глаз с чужого — могла быть одним из кусков искромсанной плоти, разбросанной по опустевшей клетке Моцарта, которую Майкл никак не мог заставить себя рассмотреть поближе. Это было бы жестоким концом для молодой женщины, она не заслуживала смерти за то, что была, как и он сам, одураченной «Синсаунд» и преданной ей марионеткой.
Бродя от одной стойки оборудования к другой, не желая оставаться здесь, но и боясь уйти, Майкл чувствовал, что его разум наполняют голоса, которых больше не было в этом помещении, голоса всех их — от Деймона Эддингтона, Кена Петрилло и других мертвецов до голоса Дарси и этого властного шефа службы безопасности «Медтех», только что убравшегося вместе со своими людьми и ручным чужим. Расплата за эту программу обещала быть суровой, а в лаборатории толпились привидения, среди которых он был единственным оставшимся в живых участником преступлений.
Майкл не был вполне уверен, но ему казалось, что необходимо позвонить Кину, однако решил оставить выполнение этой миссии двум мужчинам из службы охраны Зала Пресли, которые лежали на полу, но были живы. Они доведут дело до конца, когда придут в себя. Раис и его команда, несомненно, сделали им какую-то инъекцию, чтобы те не мешали. Шагая от трупа к трупу и разглядывая их с каким-то явно нездоровым восторгом, Майкл остановился возле Ахиро и немигающим взглядом уставился на то, что осталось от японца. Лицо живого Ахиро всегда было хмурым, шрам, начинавшийся над бровью и продолжавшийся на щеке под глазом, только усугублял мрачный вид этого грозного и неприступного человека, с которым лучше не связываться. В смерти его лицо было спокойным; Майкл удивился, не обнаружив на нем ни одной морщины или складки, говорившей, что он хотя бы раз в жизни усомнился в справедливости приказов, которые выполнял…
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97