За дверью послышались осторожные шаги, заставившие закрывшихся в комнате людей вздрогнуть. Антонио стал суетно осматривать бластер, разбираясь с включением и управлением.
Кто-то толкнул створки снаружи, проверяя, заперты ли они.
«Слава богу, — подумал Антонио, — что в этот напряженный момент не проронила ни слова мерило манер и нравственности досточтимая Нина Гата, карга старая. С нее станется завопить во весь голос, только уши затыкай».
Протогиреец наконец разобрался, где находится предохранитель, и убрал блокировку. Бластер едва слышно загудел, набирая мощность для выстрела. Антонио поднял ствол, надеясь, что нацелился на дверь. Но вместо требовательного стука, вместо тяжелых ударов, взламывающих створки, он вдруг услышал голос, которого уж никак не ожидал услышать.
— Серафима, доченька, — раздался с другой стороны нежный и сладкозвучный голос Фреи. — Ты здесь? Открой, пожалуйста. Открой дверь.
Сердце Антонио сжалось. Он узнал этот голос, узнал его переливы, оттенки и малейшие интонации… Одно только смущало. Фрея не могла находиться в храме. Никак не могла. Она осталась в своем особняке, на берегу озера Заболонь. Он прекрасно знал это, и ему стало жутко. Какое-то существо — по словам Шахревара, более сильное, чем орки, — стояло сейчас за дверью и с потусторонним сходством имитировало голос матери Серафимы.
— Девочка моя, открой дверь, — снова произнесла Фрея.
И неожиданно для всех Серафима шагнула к дверям.
— Госпожа, — зашептали служанки, не решаясь дотронуться до высокородной особы, чтобы остановить ее. — Госпожа, не делайте этого!
Серафима сделала еще шаг. Ее глаза неестественно блестели, губы шевелились, бормоча что-то неразборчивое.
— Отопри дверь, Серафима. Отопри.
— Не смейте делать этого, маленькая леди! — сдавленно произнесла наставница и вцепилась в плечо Серафимы.
Ее действие послужило примером. Служанки схватили сиятельную дочь за одежды. Девушка начала вырываться одними плечами и телом, не в силах, однако, помочь себе руками, в них она сжимала сосуд с ихором. По лицу было видно, что Серафима готова отодвинуть засов и впустить того, кто находился за дверью. Антонио стоял с поднятым бластером, сжимая рукоять обеими руками, и не знал, что ему делать, ибо в этой противоестественной ситуации требовалось нечто иное, нежели оружие.
Неизвестно, чем бы все закончилось. Но тут из распахнутого окна послышался вой двигателей, и в комнату ворвался небольшой вихрь. Рядом с окном повис аэролимузин, из роскошных недр которого выпрыгнул Шахревар.
С одного взгляда оценив обстановку, а может быть что-то учуяв при помощи своих ментальных способностей, он обхватил Серафиму вокруг пояса и, водрузив на плечо, с легкостью переместил в лимузин.
Существо за дверью тут же изменило тактику, и створки сотряс мощнейший удар.
— Быстрее! — призвал Шахревар, вновь появляясь в комнате.
Он стал помогать женщинам взбираться на подоконник и перепрыгивать оттуда в салон летающей машины. Дамы слегка путались в платьях и сильно пугались пустоты между подоконником и плавающей подножкой лимузина. Но эту узкую пропасть перешагнули все. Предпоследним в салон запрыгнул Антонио, вцепившийся в бластер мертвой хваткой, а следом — Шахревар.
— Отчаливай! — крикнул рыцарь пилоту и захлопнул дверцу.
Габаритный аэролимузин весьма проворно развернулся, на секунду задержался… и темной молнией рванулся в небо.
— Куда лететь? — спросил пилот.
Шахревар вопросительно посмотрел на Антонио, Антонио посмотрел на Серафиму, забившуюся в дальний угол салона.
— Домой, — еле слышно обронила она.
— Хватит топлива до Западного континента? — спросил телохранитель у пилота.
— Лимузин не предназначен для полетов на такие расстояния.
— Великая Семья Морталес отблагодарит вас. Нам необходимо добраться до дома без лишних пересадок.
— Там в салоне находится Серафима Морталес? — украдкой спросил пилот.
— Да, сиятельная дочь, — ответил паладин с некоторой гордостью.
— Я восхищаюсь ее матерью, — произнес пилот с трепетом в голосе. — Она удивительная женщина! Добрая, заботливая, красивая… Денег не нужно. Я постараюсь без осложнений доставить дочь Фреи Морталес на Западный континент.
— Мы будем вам очень благодарны. А теперь, если не возражаете, мы хотели бы остаться наедине.
— О, конечно!
Пилотская кабина отделилась от салона поднявшейся перегородкой, гасящей не только звук, но и всевозможные волны принимающих и передающих устройств.
— Оно разговаривало голосом Фреи! — было первое, что сказал Антонио.
— Это был сенобит, — ответил Шахревар. — Не самый сильный, иначе бы двери его не сдержали.
— Что ты заметил?
— Жуткое видение, которое от него исходило… Мне не хочется об этом говорить.
— Что происходит? — дрожащим голосом произнесла Нина Гата. — Что за Содом творится в столице? Куда катится мир?!
Антонио пожалел, что в салоне нет еще одной перегородки, чтобы отделить высокоморальную наставницу.
— Сенобит, — задумчиво произнес пресс-секретарь. — Разве они существуют?
— Кто-то в них верит, кто-то нет… — Паладин снял шлем, под которым оказались короткие взъерошенные волосы. — … А кто-то слышит из-за двери их голос. Нам повезло, что это был не Paп.
— Нам очень, очень не повезло, — негромко произнесла одна из служанок. Все обернулись к ней, а она влажными глазами посмотрела на Серафиму. — Это был Натас. Я читала о нем в книгах Ирахиля. Он соблазняет нас голосами наших близких. — Женщина сглотнула. — Но пользуется он только голосами мертвых…
— О боже! — воскликнула Гата и картинно всплеснула руками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22