- Глиссельранд вздохнула с облегчением - по крайней мере, ей самой не придется никого вести на Кожевенную улицу. - Если с этим улажено, я, пожалуй, побегу. Пока, моя радость! Не беспокойся за меня. Если я задержусь, ложись спать без меня.
Она чмокнула Фелтерина в щеку.
- Слишком-то уж не задерживайся, любовь моя, - сказал актер, возвращая ей поцелуй. - Отдых тебе нужен не меньше моего - особенно перед этим ужасным прыжком в третьем акте.
И смотри, избегай улиц, которые выглядят опаснее прочих.
Помни, что из всех жителей Санктуария пожертвовать деньги могут только те, кто действительно богат.
- Знаю, знаю, мой дорогой, - усмехнулась Глиссельранд. - Но осталось еще много богатых и знатных людей, у которых я пока не побывала. И я намерена исправить эту оплошность. Ну, пока. Береги себя.
И удалилась через кухонную дверь.
Глиссельранд никогда не выходила из комнаты просто так.
Она именно удалялась.
***
Если бы Лемпчин прилип к кому-то другому, путешествие по улицам Санктуария было бы ужасным испытанием для парня. Но Раунснуф был великий комик. Он сумел превратить этот унылый поход в развлечение. Люди смеялись и показывали на них пальцем, но Раунснуф не оставался в долгу.
- А вы-то что смеетесь, госпожа? Посмотрите на то, как она липнет к тому мужику!
- Вы думаете, мне плохо? Ха! Видели бы вы меня вчера вечером, пока я еще не протрезвел!
- Я сказал портному, что в этом платье хватит места на двоих, и он посадил сюда кого-то еще!
- Это совсем не то, что вы подумали! На самом деле я брат-близнец Инаса Йорла! Точнее, мы оба.
Таким манером они окунулись в миазмы Кожевенной улицы, миновали дубильню Зандуласа и подошли к лавке клеевара Чолландера. Долговязый парнишка с копной золотистых волос попросил их подождать, и минутой позже сам клеевар вынырнул из задней части лавки, стирая с рук кровь.
Фелтерин, не тратя времени, объяснил, что приключилось с его комиком и слугой, и под конец добавил:
- А еще эти листки! Мне придется купить растворитель, чтобы отмыть эту дрянь не только с Раунснуфа и Лемпчина, но и со стен нашего прекрасного города.
Чолландер поморщился и облокотился на прилавок.
- Мастер Фелтерин, вы, конечно, хороший клиент, покупаете у меня уйму клея и мастики для грима, но... Боюсь, я не смогу продать вам растворитель для этого клея.
- Это почему? - осведомился Фелтерин.
- Потому что Вомистритус заплатил мне уйму денег за то, чтобы я его никому не продавал. Заключая с ним сделку, я не предвидел, что могут возникнуть подобные проблемы, - он кивнул на слипшихся в один ком Лемпчина и Раунснуфа. - Но контракт был совершенно недвусмысленным. Вомистритус сказал, что у него возникли проблемы с вандалами, и я решил, что он намерен использовать мой клей для какой-то защиты. Этот клей годится для дерева, металла - всего, чего угодно, - конечно, человеческую кожу он тоже склеивает, хотя я не думал...
Клеевар погрузился в неловкое молчание, уткнувшись взглядом в прилавок.
- Быть может, я могу аннулировать этот контракт, предложив вам большую сумму? - предположил Фелтерин.
Чолландер рассмеялся.
- Ну, это вряд ли! Он предложил мне такую сумму, что сперва я подумал, не шутит ли он. Тогда он предложил мне проверить его счет у Ренна. Я проверил. И, честно говоря, мастер Фелтерин, задумался, а остались ли в Рэнке вообще деньги. Такое впечатление, что новый император вздумал опустошить казну и набить золотом карманы своих родственников. Сперва сюда приезжает благородный Адабас, бог весть зачем нанимает дом, полный слугилсигов, и дает всем понять, что у императора есть очень славные родственники. А теперь сюда заявился вовсе не благородный Вомистритус, словно затем, чтобы показать, что родственники императора могут быть очень неприятными. На месте императора Терона я отозвал бы домой Адабаса со всем его семейством и срезал бы кошелек старому Отрыжке, как прозвали его слуги. Но я - не император. И я не в том положении, чтобы рискнуть расторгнуть соглашение с родственником императора. Однако было бы жестоко оставить этих бедолаг...
Тут его рассуждения были прерваны шумом, донесшимся с улицы, и в комнату влетел парнишка, такой же пухлый и маленький, как Лемпчин, но с оливковой кожей.
- Хозяин, хозяин! - крикнул он. - Сюда валит целая армия!
- В самом деле, Замбар? - спокойно спросил Чолландер. - Ну что, мастер Лицедей, будем защищать крепость?
Они вышли из лавки и увидели если не армию, то, по крайней мере, весьма разъяренный военный отряд. Он состоял из пажей, пехотинцев и, что особенно неприятно, немалого числа гладиаторов. Во главе колонны шагал пожилой мужчина с лицом как грозовая туча. Восемь гладиаторов, шагающих в середине отряда, несли занавешенные носилки, откуда слышались испуганные женские вопли. Женщина, похоже, была в истерике.
- Силы небесные! - тихо сказал Раунснуф. - Это Лован Вигедьс. И он, похоже, не в духе.
- А кто такой Лован Вигельс? - так же тихо спросил Фелтерин.
- Сводный брат Молина Факельщика, - пояснил Раунснуф.
- Тогда почему же мы не видели его в театре? - спросил Фелтерин.
- Может, оттого, что они не в ладах, - сказал Раунснуф, - а может, оттого, что он живет за городом в своем поместье Край Земли, где натаскивает гладиаторов, может, также...
Раунснуф не договорил: Лован Вигельс остановился прямо напротив лавки клеевара.
- А, клеевар! Судя по твоим спутникам, ты уже нарвался на неприятности из-за своего замечательного клея!
Чолландер тяжело вздохнул и снова принялся объяснять, какую сделку он заключил с Вомистритусом, родичем императора Терона. Но знатный ранканец оборвал его на полуслове.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91